Друзья бога

Я отыскал сокровища на дне —

Глухое серебро таинственного груза,
И вот из глубины прозрачная медуза
Протягивает щупальца ко мне!
Скользящей липкостью сожми мою печаль,
С зеленым хрусталем позволь теснее слиться…
…В раскрывшихся глазах мелькают только птицы,
И пена облаков, и золотая даль.

Э. Багрицкий. 1916 г.

Морган сидел в своем кабинете, погруженный в мрачные мысли. Давление из Лондона ощущалось все сильнее и сильнее. Даже показательные казни нескольких особенно непослушных флибустьеров не давали никакой гарантии, что Генри сможет сохранить власть на Ямайке. С другой стороны, эти действия вице-губернатора начинали возмущать недавних соратников Моргана по морским авантюрам. Да и здоровье уже было не то, годы и болезни не позволяли вернуться к делам «джентльменов удачи», если в губернаторском кресле станет совсем неуютно.

Тягостные раздумья Моргана прервал адъютант Габор. Он как всегда был одет в камзол ошеломительного цвета, сегодня канареечного, зеленые штаны и голубую шляпу. Экстравагантный адъютант сообщил о том, что в порт прибыл «Диссект», и в данный момент его капитан просит аудиенции его превосходительства. Морган, забыв о тревогах, с радостью велел проводить гостя. Если миссия молодого капитана удалась, то появлялись очень хорошие шансы укрепить отношения с папским престолом, а поддержка Рима сейчас очень бы не помешала вице-губернатору.

— А! Входите-входите, капитан! Как я рад! — Морган вышел навстречу Андреа и крепко его обнял. — Садитесь, я весь в нетерпении услышать ваш рассказ!

— Сначала вот. Главное. — Андреа выложил на стол тщательно упакованный череп. Потом, развернув холстину, молодой капитан протянул реликвию Моргану. — Ваше задание выполнено!

— Браво, юноша, браво! — Генри сиял так, словно это было самое главное событие в его жизни. — Габор, шампанского!!!

Морган принял нефритовый череп из рук Андреа и немедленно, пока не пришел адъютант, спрятал его в сейф.

Габор, не скрывая своего удивления от столь теплого приема, в несколько ловких движений поставил на стол бокалы, открыл шампанское и разлил его.

— Вы свободны, — сказал ему Морган, не желая вести беседу при свидетелях.

Андреа попытался что-то сказать, но Морган остановил его и произнес тост во славу молодого морехода. Шампанское было действительно прекрасным.

— А сейчас, капитан, я жду подробного рассказа. Смею предположить, глядя на вас, столь возмужавшего, что путешествие было не из простых.

Устроившись поудобней в своем глубоком кресле, Морган слушал почти часовой доклад, а вернее, даже поэтический рассказ о походе. Но когда капитан «Диссекта» дошел до описания бунта на фрегате, Генри Морган помрачнел. Андреа закончил свой рассказ, и в кабинете повисла тягучая пауза.

— Жаль, что вы повесили мерзавцев, — с искренним сожалением произнес Морган. — Здесь это было бы намного показательней и политически грамотней. Но я с вами вполне согласен, везти их через два океана, не наведя страхом железного порядка на судне, неразумно. Вы поступили правильно. Но я вас прошу об одном — ни слова о бунте и пиратстве на «Диссекте». В тот момент, когда я трачу последние силы на борьбу с разбоем на морях, огласить, что в моем собственном флоте возможны такие бунты, такие отвратительные предательства, неправильно. Вы согласны со мной?

— Да, ваше превосходительство. Никто из моих офицеров не проговорится. Команда сама заинтересована в том, чтобы ничто не выплыло дальше бортов фрегата.

— Вот и отличненько! — Морган опять пришел в благостное состояние духа. — Но боюсь, что ваша миссия не закончена. Вы готовы немедленно выйти в море?

— Только после ремонта «Диссекта». — Андреа отрицательно покачал головой. — В походе нас сильно потрепало. К тому же за столь долгий переход мы обросли, заметно упала скорость. Необходимо чистить корпус, а это требует поднятия фрегата на стапель. На все надо время.

— Да, согласен. Но тогда я снаряжу судно, и вы как его пассажир должны будете доставить этот череп в… — Морган запнулся, — в Малагу.

— В Испанию? Но ведь мы тайно от испанцев проникали в Мексику! Ведь мы сражались с ними в походе! — Изумлению Андреа не было предела.

— Дорогой мой Андреа, — грустно улыбнулся Морган. — Не стоит вам вдаваться в политические дебри. Эта миссия была не государственная, а религиозная. И пойдете вы сейчас в ранге курьера от Ватикана. А вы знаете, у меня идея! Вы пойдете с испанцами!

— Я — с испанцами? Но я не знаю испанского языка, — соврал Андреа, не найдя другой отговорки.