Друзья бога

Друзья Бога и враги мира — так называли себя средневековые балтийские пираты — витальеры, — основываясь на латинском выражении «Pirata hostis humani generis» («Пират — враг человеческого рода»).

Капитанская шлюпка неспешно входила в бухту Порт-Ройаля. Мардзокини объяснил нежелание швартоваться именно спецификой своей миссии. На корме шлюпки устроились Андреа с Топо. Так как их одежда после стольких приключений выглядела затрапезно, капитан велел выдать им, как он сказал, «безделицы» из собственного гардероба. Друзья сейчас выглядели наряженными по последней итальянской моде, в приталенных камзолах и шелковых рубашках из тончайшего крепдешина. Однако в одежде присутствовала некоторая странность. Хоть и были пошиты камзолы прекрасно, с изящным кроем, но предназначались они для служащих Ватикана и отличались аскетической скромностью. Кроме того, капитан подарил Андреа шпагу венецианской работы, решив, что офицеру без оружия сходить на берег не пристало. Шпага немедленно стала предметом зависти Топо.

На берегу шлюпку ждали офицеры из службы Моргана. Некоторые из них знали Андреа еще до похода и тепло его приветствовали. Здесь же друзья узнали о том, что эскадра так и не вернулась в порт и, по слухам, полностью уничтожена в бою превосходящими силами испанцев. Впрочем, встречающие в основном были заняты капитаном Мардзокини и успели переброситься с Андреа только парой слов. Во дворце вице-губернатора молодому лейтенанту предложили отдохнуть в гостиной в силу крайней приватности встречи Моргана с Ренато Мардзокини. Андреа и Топо давно поняли, что миссия Ватикана очень специфична, и не возражали. Вслед за капитаном в кабинет Моргана четверо моряков с «Прегьеры» внесли большой сундук, который прибыл вместе с капитаном на шлюпке. Аудиенция у вице-губернатора оказалась достаточно краткой, друзья даже не успели заскучать в приемной.

Покинув кабинет вице-губернатора, Мардзокини по-дружески распрощался с Андреа и Топо и сообщил, что он немедля отправляется на борт своего корабля. Он пожал руку Андреа, очень внимательно заглянув ему в глаза, словно ища ответа на какой-то вопрос, известный ему одному.

Как только Роберто покинул резиденцию, распахнулись двери кабинета Моргана, и тот, широко улыбаясь, вышел навстречу молодым людям. Сэр Генри по-отечески обнял Андреа, даже обменялся кратким рукопожатием с Топо, которого в предыдущих встречах не замечал, и пригласил обоих в свой кабинет. Там он немедленно велел подать в честь возвращения из похода шампанского, безумно дорогого на Ямайке. Андреа скромно и справедливо заметил, что поход никак нельзя назвать удачным, скорее трагическим. На это Морган сообщил, что остатки эскадры все-таки дошли до Эспаньолы[43] и что божье провидение спасло именно тот галеон, на котором были сосредоточены трофеи с Ла-Коруньи.

— Мне достоверно известно о вашем достойном поведении и как офицера во время боя за Ла-Корунью, и как джентльмена при конфликте с командой. Я думаю, что у нас еще найдется время послушать вашу историю. Я также весьма удовлетворен и верностью вашего денщика. — Морган бросил взгляд на Топо. — Но я бы не хотел досаждать вам своими расспросами. Вам предстоит много работы в ближайшие дни. Сейчас же я предлагаю вам занять вашу резиденцию.

— Мою резиденцию? — не выдержал и перебил Андреа.

— Да, вашу. — Вице-губернатор сиял, довольный произведенным эффектом. — Стремление папской миссии совершенно совпало с моими намерениями, и я, пользуясь данной мне властью, выделяю вам в собственность… Впрочем, сами все увидите. Я думаю, что прислугу вы сможете нанять и завтра, определившись в потребностях. Ну а несколько негров, не самых ленивых, я пришлю вам вечером, пусть это будет подарок от меня. Завтра утром жду вас в порту. У меня для вас еще один сюрприз. Нет! Не спрашивайте какой! Но знайте, все это не даром, службу вашу никто не отменял. Имею честь откланяться, вас проведет Денис Габор, мой адъютант.

Адъютант Моргана, молодой человек в нежно-розовом камзоле, из-под которого выбивались волны брюссельских кружев, в немыслимой голубой шляпе с радужным плюмажем, с громадным солитером в мочке уха, церемонно пригласил друзей на выход. Денис придерживал эфес шпаги двумя пальцами, оттопырив остальные, словно боялся порезаться. Широко расставляя носки ботфортов, он направился к выходу, приглашая следовать за ним.

— Мне очень приятно помочь таким симпатичным молодым мужчинам, — произнес Габор, выйдя из тени и прохлады резиденции в знойный воздух Порт-Ройаля. — Тут вот Морган попросил вам передать.

Денис долго путался в складках своего немыслимого камзола, но в конце концов отстегнул от пояса увесистый кошель.

— Это вам на первое время, ведь нельзя же совсем без денег. Вы знаете, Морган не любит сам давать деньги, поэтому попросил меня…

Топо пресек словесный поток жеманного адъютанта и достаточно грубо отнял кошелек.