Друзья и недруги. Том 1

– С учтивостью и почтением, – хмыкнул он. – А как еще могут к ней относиться после того, как ты назначил Божий суд, пожелав на нем сам отстаивать ее невиновность? Джон, Статли и я, объявив себя защитниками Марианны на этом суде, когда стрелки не посмели принять твой вызов, – мы тем самым втроем поручились за нее перед Шервудом.

– Но учтивость и почтение остаются внешними, – сказал Робин, угадав то, что недоговорил Вилл.

– Пока ты не обвенчаешься с ней, так и будет, – ответил Вилл и бросил на Робина острый взгляд: – Неужели никто не согласился, испугавшись угрозы епископа лишить сана за совершение над вами обряда бракосочетания? Разве мало священников в Средних землях?

– Мало тех, кого можно просить, – помрачнел Робин. – Аббат из Ярроу как отбыл в сентябре на континент, в Клюнийскую обитель, так до сих пор не вернулся. Отец Тук отказался, хотя отказ дался ему нелегко. Весь истерзался, разрываясь между долгом и чувством вины!

– Да, это ему не дубинкой махать! – усмехнулся Вилл. – Кому нужны его терзания? Как нарушать обет безбрачия на ложе с Эллен, он тут как тут, а как исполнить данное вам обещание, так над ним немедленно вырастает тень епископа.

Робин в ответ раздраженно дернул уголком рта. Вилл вдруг оживился и предложил:

– Послушай, а что если мы выкрадем самого епископа Гесберта и привезем его в Шервуд? Ни капли не сомневаюсь, что он очень быстро утратит всю свою смелость. Вот пусть сам и нарушит собственную волю и обвенчает вас, а потом может собрать весь клир Средних земель и прилюдно сложить с себя сан!

Довольный своей идеей, Вилл расхохотался, но Робин покачал головой.

– Почему нет? – спросил Вилл. – Считаешь, будет слишком сложно выкрасть его?

– Нет, не слишком, и я уже думал об этом, – неохотно признался Робин. – Но стоит мне вспомнить, с какой злобой он смотрел на Марианну в день венчания Алана – и сама мысль о том, что именно он обвенчает нас, поперек горла становится. Она заслужила, чтобы священник провел обряд бракосочетания с чистым сердцем, а не цедя каждое слово сквозь зубы и глядя с ненавистью на нас обоих, но прежде всего – на Марианну, мечтая отправить ее на костер.

– В душе я согласен с тобой, но если все взвесить…

– Нет нужды, Вилл. Эдрик скоро вернется из Аквитании. Я уверен, что епископ Илийский примет предложенное мной серебро для выкупа Ричарда из плена и даст нам разрешение обвенчаться, – с непоколебимой уверенностью ответил Робин. – Воля папского легата выше воли епископа Гесберта. Осталось совсем недолго подождать!

– А вдруг и епископ Илийский откажет тебе? – спросил Вилл, внимательно глядя на Робина.

Тот рассмеялся и ответил:

– Тогда делать нечего! Придется брать в плен епископа Гесберта. Но, думаю, Уильям Лончем не откажет. Сегодня глашатаи шерифа объявили в Ньюарке сумму выкупа, назначенную за короля.

– И сколько же пожелал получить герцог за свободу нашего короля и величайшего рыцаря? – поинтересовался Вилл.

– Сто пятьдесят тысяч марок золота, – ответил Робин.

Губы Вилла округлились, словно он хотел изумленно присвистнуть, но, помня о том, что они с братом в дозоре, воздержался от свиста.

– Да! – выдохнул он. – Чтобы собрать такую сумму, придется всю Англию раздеть донага! Теперь и я разделяю твою уверенность в том, что Уильям Лончем не станет отказываться от твоего предложения, а епископ Гесберт может спать спокойно, насколько ему позволяют его алчность и нечистая совесть.

В согласном молчании они поочередно сделали еще несколько глотков из фляги.

– Во всяком случае ее перестали подозревать в предательстве, – вздохнул Робин.

– Если только что-то не случится с тобой, – предупредил Вилл.

Не удивившись его словам, Робин повел глазами в сторону брата и невесело усмехнулся:

– Тогда вся надежда на тебя.

– Я не подведу, но лучше бы с тобой ничего не случилось. Будь осторожен, очень осторожен, брат!

– Вы с Джоном на пару извели меня и напоминаниями об осторожности, и постоянной охраной, без которой я шагу не могу ступить!

– Да? Где же, позволь спросить, твоя охрана сегодня? – недовольно хмыкнул Вилл.

Оба опять замолчали, но теперь их лица стали одинаково мрачными, едва разговор коснулся самой больной темы – обнаруженного в Шервуде предательства. Измену они почувствовали и уверились, что она существует, но самого предателя до сих пор не нашли. За редким исключением под подозрение попадал едва ли не каждый стрелок. Неимоверными усилиями, проверяя прошлое стрелков, они сужали круг подозреваемых, но он все равно оставался еще слишком велик, чтобы расставить силки, в которые угодил бы тот, кто переметнулся и стал служить Гаю Гисборну.

– Хотел бы я знать, что его заставило! – вздохнул Вилл.

– Какая разница? Для предательства нет оправданий, – жестким тоном отозвался Робин и тут же куда более мягко сказал: – Дай-ка я сам взгляну на твою руку и решу, нужна тебе на рану повязка или нет.

– И ты туда же? – фыркнул Вилл, но, встретившись с братом глазами, не стал спорить.