Друзья на море

Вашек слушает мальчика, но не отвечает. У него отсутствующий взгляд: он думает сейчас о другом.

— Интересно посмотреть на того счастливчика, который на Черное море поедет! — продолжает парень. — Я себе даже не представляю, сколько нужно знать, чтобы стать победителем! Это же надо иметь в голове целую энциклопедию! Ты знаешь, какие они там задают вопросы?

— Знаю, — все еще продолжая думать о своем, говорит Вашек.

— Третий тур будет самый трудный! — объясняет мальчик, воодушевленный тем, что незнакомый паренек удостоил его ответом. — Ты пойдешь?

— Я сам участвую в третьем туре, — отвечает Вашек. И вдруг обращается к разинувшему рот пареньку с довольно странным вопросом: — Слушай! Ты не знаешь, чем выводятся пятна от жира?

Паренек растерянно моргает глазами.

Вашек снисходительно хлопает паренька по плечу и отходит от него. Он идет по улице не спеша.

Паренек смотрит вслед удаляющемуся Вашеку.

— Он думает, его будут спрашивать о том, как выводятся пятна! — говорит сам себе паренек. — Чудак человек!..

Дома у Вашека. Вашек сидит за столом, обложившись книгами, справочниками и атласами. Рядом, на диване, сидит его верный друг Гонзик. На коленях у Гонзика толстый семейный альбом с фотографиями. Гонзик рассматривает альбом.

— А ну задай мне еще один вопросик! — просит Вашек.

— Я уже устал! — тяжело вздыхает Гонзик, переворачивая страницу альбома. — Ты меня просто замучил…

— Ничего не поделаешь! — упрямо говорит Вашек. — Через два дня решается моя судьба! Мне же надо подготовиться! Задай, задай мне еще один вопросик, Гонзик! Только потруднее, пожалуйста!

— Назовите мне столицу Албании, — «взрослым» голосом спрашивает Гонзик, продолжая разглядывать фотографии в альбоме.

— Гонзик, — строго говорит Вашек. — Что это за вопрос? Такие вопросы можно задавать на первом туре. Неужели у тебя нет фантазии?

— Моя фантазия кончилась! — невозмутимо отвечает Гонзик. — Я устал. Ой, неужели это ты?

Внимание Гонзика привлекла фотография в альбоме: улыбающийся младенец в широком старинном кресле.

— Это моя мама! — смеется Вашек, взглянув на фотографию.

В этот момент в комнату входит мать Вашека. Она подходит к мальчикам.

— Это вы? — спрашивает Гонзик у мамы Вашека и показывает пальцем на фотографию младенца.

— Да, это я, — улыбается мама Вашека. — Что, очень я изменилась? Правда?

Все смеются.

— А это кто? — не унимается Гонзик и, перевернув страницы альбома, показывает на фотографию, изображающую мужчину в белой летней безрукавке, с ребенком на руках.

Ребенок — русоголовая девочка — обнял мужчину за шею и прижался щекой к его щеке. Один край фотографии закапан чем-то бурым…

Мама Вашека становится серьезной. Она садится на диван рядом с Гонзиком.

— Это советский танкист со своей дочкой! — говорит она, глядя на фотографию.

— Советский танкист? — не унимается Гонзик. — А почему карточка у вас в альбоме? Это ваш знакомый? А что это за пятно?

— Это следы крови… — уже совсем серьезно отвечает мама Вашека и, взяв из рук Гонзика альбом, кладет его к себе на колени.

— Крови? — затаив дыхание, спрашивает Гонзик и недоумевающе смотрит на Вашека.

— Мама! Расскажи Гонзику про эту карточку! — просит Вашек. — Расскажи, как она к нам попала! Пожалуйста! Мне было полтора года, — объясняет Вашек, обращаясь к Гонзику. — Я сам ничего не помню.

— Расскажите, пожалуйста! — просит Гонзик.

Мама осторожно вынимает фотографию танкиста из альбома…

…Предместье Праги. То самое место, та черта, где город незаметно переходит в пригород: недалеко от больших городских домов одноэтажные кирпичные домики с зелеными палисадниками.

Со скрежетом подминая под себя серую ленту шоссе, мчатся танки с красными звездами на броне. Из города доносятся взрывы, пулеметные очереди: там идет бой…

Один из танков неожиданно прижимается к обочине дороги и останавливается. Не перестают сердито рокотать моторы, словно недовольные внезапной остановкой.

И вот уже к грозной боевой машине со всех сторон спешат люди, на ходу обламывая ветки сирени и наспех составляя из них букеты. По лицам людей видно: они счастливы, что хоть один танк остановился и они смогут увидеть, обнять воинов-освободителей.

Среди людей, бегущих к танку, женщины, подростки да несколько пожилых мужчин. Но вот мы видим, как улыбки застывают, как бы каменеют на лицах людей, обступивших советский танк.

Из люка танка с трудом, поддерживаемый товарищем, вылезает высокий русоволосый танкист. Лицо его посерело, губы бледны. Левой рукой он стиснул правое плечо. Синий комбинезон в этом месте потемнел от крови.

Вслед за танкистом на землю спрыгивает и командир танка — черноволосый, небритый, стройный. Взволнованной скороговоркой с небольшим восточным акцентом, выдающим в нем армянина, он говорит, обращаясь к окружившим танк чехам:

— Надо помочь!.. Бинт… бинт… Перевязать рану! И воды! Воды! Понимаете? Пить!