Друзья по падению

 Уже дома Эмили быстро вошла в нашу спальню (как же я обожаю это сочетание слов) и принялась рыться в шкафу. Когда она въезжала в мою квартиру, у неё едва набирался чемодан вещей, сейчас же, чтобы сложить все её вещи потребуется минимум три.

 Она принялась рыться в своих вещах, громко двигать вешалки и что-то ворчать себе под нос. Я знал, что это может довольно затянуться, поэтому лёг на кровать и принялся наблюдать за ней из-под полуопущенных ресниц.

 Кажется, я задремал, потому что проснулся из-за того, что Эмили слабо гладит меня костяшками пальцев по щеке. Открыв глаза, я понял, что застыл в изумлении: на Эмили было надето короткое кожаное платье без бретелей с молнией спереди, которая, как я знаю, прекрасно расстёгивалась.

 Её светлые волосы были завиты и уложены на одну сторону, а вульгарный макияж точно заставил бы полезть любого парня за бумажником в карман.

 - Ого, - только и сказал я, наблюдая за тем, как ярко-красные губы расплываются в улыбке. Она явно решила позлить ещё и Хамелеона, потому что это был его любимый оттенок. Может, надо везде расклеить объявление с номерами телефона Эмили, чтобы он позвонил, они просто поболтали про то, какая помада от Dior на данный момент является лучшей, и разошлись?

 - Я похожа на проститутку? – спросила Эмили, чуть наклоняясь вниз, тем самым открывая мне вид на её грудь. Я облизнул губы и поднял взгляд, стараясь сосредоточиться на её глазах, сильно накрашенных чёрными тенями. Это выглядело ужасно вульгарно.

 Я так хотел её.

 Боже, как же я хотел её.

 - Я бы отдал все свои деньги, чтобы ты осталась у меня в постели, - честно признался я, неосознанно опуская глаза на её губы, чтобы увидеть то, как они вновь растягиваются в улыбке, отрывая вид на её белоснежные передние зубы.

 - Надо ехать, у нас почти нет времени, - прошептала она, но её тело говорило совершенно иное: она практически легла мне на грудь, а её руки бродили по моим плечам. Я был готов дать ей всё, что она только попросит. Но Эмили, разочарованно вздохнув, отстранилась от меня и встала с кровати. – Поехали.

 Дорога до участка проходила в напряжённом молчании, я понятия не имел, какие слова могу сказать, чтобы подбодрить её.

 Да и что можно сказать в таком случае?

 В участке Эмили не осталась без внимания.

 Первым её внешний вид прокомментировал Стив:

 - Чёрт, Эндрюс, я готов сменить ориентацию!

 Она рассмеялась и откинула волосы с одной стороны назад и послала в его сторону воздушный поцелуй.

 Как можно было не ревновать?

 Я был готов сломать ему шею прямо здесь и сейчас, если бы в этот момент Эмили не прижалась ко мне спиной и не поцеловала в подбородок.

 Конечно же я тут же забыл обо всём, что собирался сделать.

 - Эндрюс, ты вовремя, - раздался за моей спиной голос капитана Майлза, и я понял, что пришла пора отпустить её. Мне ужасно не нравилась эта идея.

 Пока она не успела отстраниться, я положил обе руки на её щёки и наклонился, чтобы оставить аккуратный поцелуй на её губах. Она тут же прикрыла глаза и счастливо улыбнулась.

 - Делай всё, что посчитаешь необходимым, - прошептал я ей в самый губы, точно зная, что именно это она и сделает. Эмили до этого не провалила ни единого такого задания.

 У неё было потрясающее критичкое мышление, которому мог позавидовать даже я.

 Эмили была прекрасным лидером именно из-за этого качества. Ну и может быть из-за того, что от неё было просто невозможно отвести взгляд.

 - Я люблю тебя, - прошептала она, накрывая мои руки своими руками и тоже поцеловала меня в губы, прежде чем отстранилась и поспешила к капитану Майлзу.

 Они быстро и тихо о чём-то заговорили, направляясь к выходу. Их сопровождали двое патрульных, скорее всего необходимых для представления. Не удивлюсь, если они даже разыграют, как её задерживают за проституцию на глазах у какого-нибудь клиента.

 Эмили всегда подходила очень серьёзно к таким вещам.

 Теперь мне оставалось только ждать.

 И я даже знал, чем себя занять.

 Я купил в магазине у дома бутылку виски, сразу запер дверь и поставил телефон в режим с самым громким звонком, чтобы не пропустить входящий вызов.

 Переодевшись, я застелил пол в гостиной и достал холст и краски.

 Единственная незаконченная картина с Эмили.

 Я всё никак не мог дорисовать её.

 На картине Эмили сидела на стуле, повернувшись в мою сторону с растрёпанными волосами. Не знаю, почему до сих пор не закончил её.

 Наверное, берёг именно для такого случая, когда у меня не будет связи с Эмили неделю.

 Сраную неделю.

 Я сойду с ума прежде, чем наступит завтра.

 И в этом будет только моя вина.

 Болезнь под названием «Эмили Эндрюс» была неизлечима и тяжело переносима. Симптомы можно было сравнить с наркотической ломкой.

 Кажется, болезнь была смертельна.

 Я часто оправдывал себя тем, что спасаю людей от этой болезни, но она была нужна мне.

 Я не был уверен, что любил Эмили.

 Любовь всегда ассоциировалась у меня с чем-то невесомым, трудно различимым, нежным.

 Наверное, это не любовь, это что-то совершенно другое, сильнее и мучительнее.