Друзья по преступлению (СИ)

Мистер Мудак вздрогнул и ошарашено посмотрел на меня. Твою мать, я думал, что он узнал меня и поэтому подсел, а оказывает, это был просто риторический вопрос.

Теперь можно точно избавить меня от этого разговора?

- Именно поэтому я её и потерял, - произнёс он (Эмили тысячу раз называла его по имени, почему теперь мой мозг отказывается воспроизводить это имя?), давая жест бармену повторить мой заказ и принести ему такой же.

Да, кажется, он реально в говно.

Я не потащу его на себе до отеля или куда там.

- Она очень слабая, но пытается не показывать этого, - продолжал Киран (о, ура), глядя на меня. – Даже самым близким людям.

А то я не знаю это, дебил. Мне она сейчас явно ближе, чем тебе, не сказал я.

- Я же попросил: избавь меня от этого, - вздохнув, ответил я, вновь беря в руки гранёный стакан с виски. Хотелось курить. Хотя. Хотелось просто свалить отсюда.

Он посмотрел на меня широко раскрытыми глазами, словно я был придурком. Хотя из нас двоих придурком был явно не я.

- Да брось, ты ведь единственный, кто может меня понять, - слегка заплетающимся языком отозвался Киран и дружески похлопал меня по спине. Он что, уже пришёл в клуб поддатым?

Ну ещё бы, он не мог надраться так быстро. Эмили что-то сделала ради этого?

- С какого хрена? – резко спросил я, поворачиваясь к нему, чтобы скинуть его руку, всё ещё лежащую у меня на спине. Но Киран, словно игнорируя мой вопрос, мечтательно прикрыл глаза.

- Ты не сможешь больше найти такой же девушки, как Эмили, - с мечтательной улыбкой сказал он, прикрыв глаза. Меня потянуло блевать. Как же я ненавижу все эти сопли. – Она невероятная девушка. Она похожа на солнце. И я едва не уничтожил её свет. А её волосы…

Он опрокинул бокал виски залпом и закашлялся от крепкого алкоголя. Слабак.

Но теперь меня начал мучать один единственный вопрос, который я моментально озвучил:

- Если ты так сильно в неё влюблён, то какого хера разорвал помолвку и бросил её, когда она нуждалась в тебе больше всего?

Киран с ухмылкой посмотрел на меня.

- Значит, она всё же рассказала тебе обо всём? – спросил Киран. – Я не знаю. Я испугался. Когда всё это случилось… я был в ужасе. Она могла умереть. И тогда я бы умер вместе с ней. Проще было сделать вид, что её уже нет. Чтобы научиться жить без неё. Это так чертовски сложно… так сложно…

Он и дальше продолжал шептать «так сложно», а я не представлял, какого это – потерять человека, который пять лет находится рядом с тобой. Живёт бок о бок. А затем исчезает.

И нет, не из-за того, что он нашёл кого-то другого, а из-за того, что он умер. Его больше нет. Он больше никогда не улыбнётся тебе, не посмотрит на тебя, не скажет, что ты та ещё заноза в заднице.

А затем эти мысли заставили меня задуматься: а будет ли после моей смерти человек, который будет ждать меня по ту сторону? Или кого должен буду дождаться я? Ведь все мы куда-то уходим после смерти.

- На самом деле, я надеялся, что она выкарабкается, - голос Кирана вырвал меня из моих мыслей. Почему я вообще думаю о таком? - Я приду и извинюсь, после чего всё станет как прежде. Она жива. Она стоит передо мной. Но это ведь Эмили, моя вспыльчивая девочка. Я давал ей время остыть, но это и была моя ошибка. Когда она пришла ко мне первая, я был невероятно рад. Но она сломала мне нос и ушла. Насовсем.

Я тихо хмыкнул.

Моя девочка была чертовски похожа на меня самого.

А потом я закрываю глаза, вновь ловя себя на этой мысли.

Нет.

Хватит.

Она не моя девочка.

И никогда в жизни.

Никогда.

Не будет ею.

- Она не говорила, что сделала с кольцом? – продолжал Киран, словно я теперь стал ходящей энциклопедией жизни Эндрюс в Торонто. Кстати. Этим можно воспользоваться.

На этот раз я усмехнулся и, сделав ещё один глоток виски, полностью повернулся к Кирану. Он должен узнать что Эмили чувствовала себя после всех его ублюдских действий. Я уничтожу его так же, как он уничтожил её.

- А ты как думаешь? – уточнил я, но, заметив смятение в его взгляде, спросил: - Думаешь, она бережно хранит его в шкатулке, дожидаясь, пока ты приедешь за ней?

Естественно он так думает.

Надежда на его лице полностью выдавала его, я едва смог сдержаться, чтобы не рассмеяться ему прямо в лицо. Он такой наивным маленький мальчик.

Если я скажу ему это – он сразу расплачется? Или найдёт в себе силы, чтобы дойти до отеля, там, задвинув все шторы, уткнётся в подушку и позволит своим слезам выйти?

Обнадёжить, разочаровать, растоптать.

Именно так, как они делали это с ней.

- Или, может быть, ты думаешь, что она продала его? – продолжил я, внимательно следя за его реакцией. – Это всё не так. Я снял его с её пальца прямо перед тем, как трахнуть её на рабочем столе в первый раз. Если хочешь, я могу посмотреть завтра, может быть, оно до сих пор лежит во внутреннем кармане моего пиджака.

Глаза Кирана удивлённо расширились и в них отразилась вся его боль. Он отрицательно покачал головой.

- Она не могла так сделать, - с явным отчаянием в голосе пробормотал он, остекленевшим взглядом смотря прямо на меня, но как будто сквозь меня.