Друзья поневоле. Россия и бухарские евреи, 1800–1917

Поэтому, несмотря на поддержку индусами русского завоевания, они не получили статуса туземцев. Более того, ссылаясь на выдачу ими ссуд под высокий процент – до 150 % годовых, Кауфман в октябре 1877 года добивался запрещения индусам владеть недвижимым имуществом свыше шести месяцев, т. е. свыше такого же срока, какой распространялся на евреев за пределами черты оседлости. Он также хотел ограничить их права кредиторов в отношении движимого имущества дехкан[320]. Но эти предложения не нашли поддержки в Петербурге, и тогда в том же году Кауфман собственной властью запретил индусам покупать землю, брать ее в залог, арендовать, забирать недвижимость за долги. С должников им разрешили взыскивать не более трети получаемого теми дохода[321]. Индусам удавалось обходить эти запреты, и поэтому в 1878 году Кауфман уже приказал выселить их за пределы края, дав годичный срок для ликвидации всех дел. Бо́льшая часть индусов были вынуждены покинуть Туркестан в 1879 году[322]. Те же, что остались в крае, продолжали заниматься выдачей ссуд под большие проценты[323]. Поскольку местные товары были малопривлекательны для Индии, в основном из-за большой транспортировочной стоимости, то вырученные в результате ссудных операций средства переводились туда через Москву с помощью давних коммерческих партнеров индусов – бухарских евреев. На эти средства в Индии закупались для Средней Азии индиго, опиум, шали и тонкая ткань – муслин[324].

Описанные выше распоряжения Кауфмана завершили деление бухарских евреев в России на три категории в правовом отношении. В первую вошли бухарские евреи, имевшие статус туземцев. Им было предоставлено право свободного и постоянного проживания в Самаркандской, Сырдарьинской и Ферганской областях. Они, наряду с туземцами-мусульманами, получили право свободного выбора занятий и приобретения недвижимого имущества повсеместно в крае[325]. Из-за запутанности законодательства в отношении евреев вообще, а в отношении бухарских – особенно, евреи данной категории в качестве туземцев пользовались правами жительства и приобретения недвижимых имуществ во внутренних российских губерниях наравне с туземцами-мусульманами[326].

На неясность этого момента указывает запрос о соответствующих разъяснениях в Военное министерство, сделанный канцелярией туркестанского генерал-губернатора в августе 1910 года, во время рассмотрения статусов бухарских евреев[327]. На запрос был получен ответ, что центральные власти относятся к туземным евреям как к туземцам и поэтому им предоставляется право беспрепятственно проживать и приобретать недвижимость повсюду наравне с коренным населением империи[328]. При этом Генеральный штаб заверял туркестанскую канцелярию, что вопрос о приобретении недвижимости евреями данной категории будет рассмотрен в проектируемом Министерством внутренних дел новом общем законе о евреях[329], а тем временем туземные евреи продолжали проживать во внутренних областях России, включая столичные города, и приобретать там недвижимое имущество[330]. Попутно отмечу любопытный факт: Военное министерство как бы намекало на грядущие ограничения для этой категории евреев по готовившемуся пересмотру, в то время как Министерство внутренних дел в тот же период в ответ на многочисленные общественные требования смягчить российские законы о евреях успокаивающе обещало как раз либеральный их пересмотр.

В сравнении с алжирскими евреями, получившими французское подданство, обеспечивавшее полное равноправие, только спустя четыре десятилетия после завоевания Алжира, и то по инициативе французских общественных деятелей – евреев[331], бухарские евреи Туркестана получили русское подданство сразу. Благодаря усилиям первого генерал-губернатора края на них был распространен туземный статус, обеспечивавший им почти полное равноправие с христианами и туземными мусульманами[332]. В России равноправия с христианами не имели ни евреи черты оседлости, ни евреи Кавказа и Закавказья. Первым позволялось селиться за пределами черты оседлости только при наличии определенных занятий. В самой же черте также существовали местности, куда их не допускали. Еще хуже было положение горских и грузинских евреев. Согласно высочайше утвержденному 3 марта 1862 года Положению Кавказского комитета, приписанные к городским обществам Кавказского и Закавказского края 266 семейств местных евреев имели право жительства лишь в городах своей приписки[333]. По определению Сената от 1892 года они имели право проживать, а значит, и приобретать недвижимость лишь в тех местностях, к которым были приписаны[334].

Во вторую категорию бухарских евреев вошли евреи – подданные Бухары, получившие на основании договора с Россией право свободного въезда в нее, торговли и приобретения недвижимого имущества по всей ее территории[335]. В 1889 году их права были значительно ограничены, что мы увидим далее.