Друзья познаются в беде

Нина махнула рукой на прощанье, села в серые «Жигули», за рулем которых сидел ее муж, и уехала, а Света отправилась в лицей. Она хотела попросить Нину ничего не рассказывать родителям, но не успела. А эта мысль ее очень беспокоила. Еще ее беспокоило то, что она истратила почти все деньги на эту провальную вечеринку. С утра Света просмотрела чеки, посчитала свою наличность и поняла, что совершила очередную глупейшую ошибку. Об этом она собиралась поговорить со Снежанкой, но раздался звонок на урок, а подруга в классе так и не появилась. Света почувствовала тревогу, кстати говоря, вполне обоснованную: Снежана вчера продолжила веселье в казино! Света ни разу там не была и не собиралась туда идти, потому что в мире существуют вполне реальные соблазны, которым нельзя поддаваться, иначе пропадешь ни за грош.

– После постановки «Юлия Цезаря», с тысяча шестьсот первого по тысяча шестьсот восьмой год, Шекспир создал самые великие трагедии: «Гамлет», «Король Лир», «Отелло» и «Макбет», – рассказывала Мира Григорьевна.

Света делала вид, что слушает, а на самом деле она снова перебирала в уме затраты, вспоминая нетронутый ананас, который терпеть не могла. Она знала, что у родителей отложено «на всякий случай» в банке, как у всех. Знала, где эта банка лежит, но лезть в нее без особой нужды не хотелось. Света и так натворила дел – утром, в тусклых солнечных лучах, взглянула на бедную квартиру и чуть не разревелась – как Мамай с ордой прошел!

А Мира Григорьевна мирно вещала о другом веке, где тоже были свои трудности.

– Мы не случайно изучаем трагедию Шекспира «Гамлет» столь подробно, потому что именно она как в зеркале отражает самые сокровенные человеческие чувства. Сложны и мучительны раздумья благородного Гамлета о порочном королевском дворе, о лжи, таящейся в дворцовых стенах, о природе зла, о болезнях, которыми поражен век. Давайте обменяемся мнениями, – предложила Мира Григорьевна. – Как, на ваш взгляд, сильный человек Гамлет или слабый? Пылок он или холоден?

– Эти вопросы в учебнике, – заметила Юлька Васильева.

– Да. Это так. Но ответы на них я хочу услышать от вас, а не от Белинского или Тургенева. Что вы думаете о Гамлете, Юля?

Юлька поднялась с кислым лицом, на котором было написано: «Напросилась на свою голову!» – и пошла отвечать у доски, что она думает о принце датском.

Минут через пятнадцать после начала урока в кабинет литературы уверенно постучали.

– Можно войти, Мира Григорьевна?

Снежана, собственно, уже вошла и даже закрыла за собой дверь, ожидая разрешения сесть на место.

– Ровенская, – с удовлетворением произнесла преподавательница, приспустив очки с носа.

– Я, – подтвердила Снежана, поигрывая красным знакомым шарфом, концы которого болтались где-то у пола.

Девчонки довольно захмыкали. Света заметила, как зашушукались Ольга Дубровская и Семенова Катька, сидевшие одна за другой, как воровато, в ожидании жареного, переглянулись Людка Зверева и Ира Говердовская.

– Ну и какая ужасная катастрофа оправдывает ваше нынешнее опоздание? – поинтересовалась Мира Григорьевна.

– Меня завуч задержал, – сообщила Снежана хмуро.

– Что ж, причина вполне уважительная. Можете занять свое место. – Мира Григорьевна повернулась к Тер-Петросян, отвечающей у доски. – Продолжайте, Карина.

И та заученно продолжила:

– Одиночество Гамлета – это одиночество человека, который опередил свое время. Он находится с ним в трагическом разладе и поэтому погибает.

– Прямо как я, – проворчала Ровенская.

Света хотела обернуться, но не посмела под вездесущим взглядом Миры Григорьевны.

– Отлично, Карина, садитесь, – сказала классная, ставя в журнал честно отработанную пятерку. – Снежана!

Снежана, грохнув крышкой, поднялась.

– Как вам кажется: почему Гамлет медлит с исполнением долга?

Света прикусила губы, чтобы не улыбнуться. Уговор дороже денег!

– Понятия не имею! – ответила Снежана равнодушным тоном, и Свете расхотелось смеяться.

Что еще такое? Она должна была выучить, она обещала, и времени у нее было предостаточно… Снежана так не думала.

– Я не готова к уроку, – заявила она. – У меня на Гамлета времени не хватило.

Мира Григорьевна встала, прошла к окну. Она не спешила поставить двойку.

– Допустим. – Она посмотрела на голые, заледеневшие от инея ветки, обернулась к Снежане. – Но вы же можете начать размышлять вслух. Вы ведь знакомы с содержанием трагедии?

– В общих чертах, – пробурчала Ровенская.

– Вспомните фильмы. Великолепный Смоктуновский в роли Гамлета, великий Лоуренс Оливье. Каждый из них создал свой образ. Вам известно понятие «гамлетизм»? – Снежана молчала. – Его чаще всего употребляют, когда хотят сказать о мучительной двойственности человека, который осознал свой долг, – мягко направляла Снежану Мира Григорьевна, – но не может решиться на действие.

Снежана уперто продолжала молчать.

– Ну хорошо, садитесь. Я не буду ставить оценку сегодня. Надеюсь, что к следующему уроку вы найдете время подготовиться. Учтите, Ровенская, я обязательно вас вызову, – строго добавила Мира Григорьевна.

На перемене Света набросилась на подругу:

– Ты в своем уме?

– Вроде бы.