Друзья Путина: новая бизнес-элита России

Ежесуточно завод мог загрузить товаром около 1000 цистерн, но эти цистерны нужно было еще найти и подготовить. Их сгоняли в Кириши со всех окрестных железных дорог: из Прибалтийских республик, Финляндии, Северной железной дороги. Проверяли, отбраковывали, подходящие загружали нефтепродуктами и отправляли. И так день за днем. Проблема была не только в цистернах. На пути поезда из Киришей в эстонский порт Мууга приходилось несколько раз менять тепловоз. Все это требовало времени, а время дорого стоит.

В итоге 500 км до порта назначения груз шел трое суток и еще столько же возвращались порожние цистерны. При остром дефиците последних оборот подвижного состава в шесть суток – непозволителен. Больше того: при такой длительной перевозке в холодное время года мазут охлаждался и густел, а это значит, что в порту при загрузке в танкер его приходилось разогревать, то есть нести дополнительные затраты.

Для решения проблемы необходимо было содействие МПС. Министерство разрешило закрепить за нефтеторговцами как за грузоотправителями парк цистерн и собственный локомотив – чтобы начальники железных дорог не искали им каждый день цистерны, а состав шел бы из Киришей в Муугу без остановок для смены тепловоза. Для системы железных дорог это была маленькая революция: по железнодорожным циркулярам, локомотив был закреплен за какой-то определенной железной дорогой, передвигался только в ее рамках, и уж тем более, конечно же, за границу не ходил.

Такого грузоотправитель и представить себе не мог даже в самых смелых мечтах: 20 часов хода до Мууги вместо трех суток!

Идея с тепловозом принадлежит Владимиру Прокофьеву, бывшему функционеру МПС, с которым владельцы «Кинэкса» познакомились в Петербурге. По словам Прокофьева, они рассказали ему о своей проблеме с железными дорогами по доставке нефтепродуктов. «Разговорились, и мне предложили заняться этим вопросом. С августа 1997 года я начал разрабатывать схему и создавать транспортную компанию “Линк Ойл СПб”…», – делился Прокофьев в одном из своих интервью[80].

В компании Прокофьева считали человеком Аксененко. Прокофьев – железнодорожник во втором поколении, в интервью подтверждает давнее знакомство с Аксененко: «Он работал… в Воронеже заместителем начальника отдела движения, и мы очень много соприкасались. Ему нужна была выгрузка вагонов, а я ее как раз и обеспечивал, поэтому мы очень часто ругались. Аксененко требовал невозможного, мы это невозможное давали или не давали, словом, тесно контактировали». В компании был еще один человек, связанный с Аксененко – его сын Рустам входил в совет директоров «Линк Ойла». И, наконец, в статье «Русского фокуса» приводятся следующие данные: «На конец 2001 г. 60 % этого перевозчика контролировало питерское ООО “Кинэкс-Холдинг” (создано в 1998 г.) и московское ООО “Адгера” (40 %), полностью принадлежащее фирме Mercury Financial Ltd. Эту структуру российские СМИ связывали с бывшим руководством МПС»[81].

Вот так в 1997 г. появился первый в стране частный железнодорожный оператор. До этого частный бизнес вокруг МПС, конечно, уже существовал. Но в основном это были экспедиторские компании, связанные с различными функционерами из МПС.

В декабре 1997 г. «Линк Ойл» отправил в Эстонию первый поезд по новой схеме. Все участники процесса были ужасно рады: директорам железных дорог не надо было каждый день искать нефтяникам цистерны, МПС экономило цистерны в целом и обеспечивало экспорт нефтепродуктов, у киришиских нефтяников больше не болела голова по поводу железнодорожного сегмента транспортировки.

Но идиллия продолжалась недолго. К концу 1998 г. министерские задумались о справедливости распределения долей в «Линк Ойле» и, соответственно, прибыли компании. Владимир Прокофьев как ставленник Аксененко стал проявлять больше самостоятельности. Сам Прокофьев объяснял расхождение во взглядах с «Кинэксом» следующим образом: «Когда компания начала работать стабильно, я предложил “Кинэксу” расширить географию, брать грузы и у других грузоотправителей. Но, к сожалению, взаимопонимания не нашел».

Между нефтеторговцами и железнодорожниками возник раскол. Вроде бы у младших акционеров даже был план «Линк Ойл» обанкротить, затем создать новую компанию, в которой им будет принадлежать уже не 40 %, а 100 %. «Кинэкс», думали они, станет клиентом новой фирмы, ему же нужно возить продукты из Киришей в Муугу.

В первой половине 1999 г. аппаратный вес Николая Аксененко достиг своего пика. Он был первым вице-премьером и кандидатом в преемники. Даже после того, как предназначавшееся ему кресло премьер-министра занял Сергей Степашин, Аксененко через голову шефа напрямую общался с президентом Ельциным. Идея оставить «Кинэкс» без бизнеса по перевозке нефтепродуктов из Киришей в Эстонию политическому тяжеловесу вроде бы пришлась по душе.

Летом 1999 г. с молчаливого согласия или, быть может, прямой санкции Аксененко у «Линк Ойла» начались серьезные проблемы с МПС. С августа министерство собиралось расторгнуть с компанией договор на аренду подвижного состава.