Друзья с привилегиями

Он здесь, и он мой.

* * *

– Привет, – улыбаюсь, подходя ближе к Вильяму, и он встаёт из-за стола. – Как ты? – приобнимаю его за шею, а его ладони ложатся на мою спину.

– Привет, Фрея, – Уолкер дарит мне ответную сдержанную улыбку и сохраняет расстояние между нами, оставаясь на том же месте, не шагая вперёд. – У меня всё хорошо, – мы садимся за столик, и я вешаю сумку на спинку стула. – А ты-то как?

– Тоже хорошо, – встречаюсь с ним взглядом и замечаю, что он цепляется за мои глаза своими, словно хочет прочитать в них всю правду. – Я снова начала учиться, – усмехаюсь, открыв меню.

– Драмшкола? – Вскидываю голову, глянув на него удивлённо, и он широко улыбается, коротко рассмеявшись. – Ну, чего ты пугаешься? Видел у тебя в профиле фотографии.

– А, точно, блин, – ругаюсь и разочарованно вздыхаю, потому что уже сама, оказывается, раскрыла свои тайны целому интернет-сообществу. – Ну, значит, мне больше нечего рассказать, у меня довольно скучная жизнь. – Ага. Особенно последние два месяца. Прям сплошная скукотища. – Лучше расскажи про свой тур, – откладываю меню и поднимаю взгляд к лицу Вильяма, облокотившись предплечьями на поверхность стола.

– Что именно ты хочешь услышать? – Уолкер мягко улыбается и машет официанту. – Там тоже ничего интересного обычно не происходит. Работа есть работа. Единственное, конечно, постоянные путешествия по миру – это прекрасно. Только вот выматывают сильно.

– Ну, как это ничего интересного? – поднимаю брови. – А как же сумасшедшие фанатки, с которыми ты можешь провести одну ночь, и забыть о них раз и навсегда? – игриво улыбаюсь.

– Это не совсем мой формат отношений, – Вильям прищуривается, задержав взгляд в моих глазах, и я закусываю губу, прервав зрительный контакт. – А так… не знаю даже. Я просто люблю выступать, люблю взаимодействовать с фанатами, люблю, когда они мне подпевают. Люблю эту атмосферу, это не передать словами даже. – Поднимаю голову, нежно улыбнувшись, и Уолкер отвечает мне такой же улыбкой. – Тебе стоит как-нибудь прийти на мой концерт, убедишься.

– Обязательно. Я, между прочим, мечтала об этом, – поджимаю губы, смутившись. – Боже, я звучу сейчас, как та самая сумасшедшая фанатка, да? – натягиваю на губы неуверенную улыбку.

– Совсем нет, – Вильям понижает ещё сильнее свой и так божественно низкий голос, и я нервозно сглатываю. А Раск обязательно пошутил бы по поводу того, что хотел бы, чтобы я сглотнула сегодня ещё один раз. – Ты готова? – Уолкер мягко улыбается, когда к нам подходит официант.

Мы делаем заказ и отдаём меню официанту. Когда он отходит от нашего столика, Вильям наклоняется вперёд, странно вглядевшись в мои глаза, а потом внезапно приподнимает один уголок губ.

– Фрея, я хотел спросить у тебя… – чувствую, что он хочет поговорить «о нас», и начинаю ёрзать на стуле.

Он не успевает договорить, и к нашему столу неуверенной походкой приближается девушка, сжимая в руках блокнот с ручкой. Перевожу на неё взгляд и встречаюсь с ней глазами, моментально прочитав в них глубокую неприязнь ко мне.

Ах, вот, значит, какие у тебя фанатки, Вильям?

– Прошу прощения, – тоненький голосок прерывает неловкую тишину, и я в мыслях благодарю эту девицу за такое внезапное появление. – Вильям, это ведь вы, да? Вы ещё выступали на Голосе пару лет назад.

Замечаю во взгляде Уолкера явную разочарованность тем, что его прервали, но, видимо, прирождённая добропорядочность этого мужчины не позволяет ему просто взять и прогнать девушку прочь.

– Да, это я, – он поворачивает голову, натянув на губы официальную улыбку.

– Боже, можно ваш автограф? Не думала, что когда-нибудь встречу вас в Лондоне, – девушка протягивает записную книжку Вильяму, косо глянув на меня.

Да забирай его себе хоть сейчас, дорогая.

– Да, конечно, можно, – Уолкер расписывается, через секунду добавив: – Для кого?

– Кэйти, – Кэйти сжимает пальцы в кулак, повторяя действие несколько раз, и неотрывно следит за движениями Вильяма, а я невольно мягко усмехаюсь. Когда-то я была такой же. – Спасибо! Спасибо вам огромное!

– Спасибо вам, – Вильям дарит девушке ещё одну обворожительную улыбку, и она, преисполнившись по жизни, уходит за свой столик, тут же показав сокровенную запись подружке.

– Мне уже страшно здесь с тобой сидеть и ловить эти пожирающие мою душу взгляды, – смеюсь, и Уолкер мягко усмехается, наклонив голову. – Ну и конкуренция у тебя здесь, конечно.

– А ты – вне конкуренции, – Вильям протягивает ко мне руку, а я прижимаю свою к телу, поджав губы.

– Виль, я позвала тебя, чтобы… – начинаю тот самый монолог, повествующий о двух людях, не подходящих друг другу.

Обычно его начинают со слов «Дело не в тебе, дело во мне», а заканчивают каким-нибудь прилетающим в лицо оскорблением.

– Кажется, я уже понял, – Уолкер убирает руку, вновь облокотившись на предплечья. – Раск?

– Как ты… – удивлённо поднимаю брови, теперь уже точно приходя в состояние полной растерянности.