Друзья с привилегиями

– Как ты поговорила с отцом? – перевожу тему, чтобы больше не пришлось делать вид, что у меня всё нормально, когда на самом деле это ни черта не так.

Себастьян: Удалось. Ничего серьёзного. Мелкая кража, хулиганство. Он пару раз был в заключении, но недолго. И то по причине того, что не имел возможности оплатить штраф.

– Хорошо, – Миллз обнимает меня крепче, оставив заботливый поцелуй на моем плече. – Он долго не продержался. Быстро сознался в том, что у него появилась женщина. Её зовут Элеонора. По рассказам папы она прелесть, – Фрея мягко усмехается.

– И как ты к этому относишься? – облегчённо вздыхаю, прочитав ответ Себа, и убираю телефон в карман, накрывая её ладонь своей.

– Не знаю. Ну, я его поддержала, конечно, – Миллз начинает ёрзать в попытках развернуть меня к себе, но я прижимаю её ладони к своему телу, не давая ей сделать то, что она хочет. Уверен, на моём лице до сих пор можно прочитать застывшее выражение настоящей, подлинной взволнованности. – Но у меня ощущение, будто с появлением другой женщины в его жизни он забудет маму, – голос Фреи начинает дрожать, и я, тяжко выдохнув, всё-таки разворачиваюсь, взглянув на неё.

– Этого никогда не случится, – выдавливаю улыбку, вынуждая Фрею так же вымученно улыбнуться мне в ответ.

– Знаю, просто… – она продолжает смотреть мне в глаза. – Мне нужно привыкнуть к этому. Он обещал, что они приедут в гости, – теперь Миллз улыбается искренне, и мне сразу становится тепло. – Может, закажем что-нибудь?

– Закажи. Я не буду, – коротко отвечаю, поцеловав её в лоб. Отхожу в сторону, доставая телефон из кармана, и захожу в приложение с картой местности.

– Ты не заболел?

– Нет, просто не голоден, – поворачиваюсь к Фрее лицом, сохраняя его выражение максимально безразличным.

– Ладно. Возьму тебе тёплый салат с рыбой и морепродуктами. Медвежата ведь любят рыбу, – она издевательски, но невероятно нежно улыбается, заставив короткий хриплый смешок вырваться из моей груди.

– Я просил, кажется, не называть меня так, – недовольно проговариваю, уже забивая в карты адрес Суинбёрна.

– А я просила не называть меня Миллз, ещё миллион лет назад. Но ты до сих пор это делаешь, – небрежно бросает Фрея, уходя на кухню.

– Хорошо, придётся поменять твою фамилию, – бормочу себе под нос, довольно ухмыльнувшись, и вижу, что Патрик живёт в каком-то дешёвом районе, который, я даже не уверен, что находится в самом Лондоне.

– Что ты сказал?

Отбрасываю телефон в сторону, облокотившись руками на кровать, и с удовольствием рассматриваю заинтересованное личико Фреи. Зелёные глазища бегают по моему лицу, изучая каждый его сантиметр, а я специально выжидаю паузу, заставляя её мучаться в ожидании ответа.

– Я сказал, ты про салат начала говорить, и я есть захотел, – удовлетворённо улыбаюсь, наблюдая за тем, как её пухлые губы поджимаются, а пальцы теребят край кофты.

– М-м, – Фрея поворачивает голову, приподняв брови. – Понятно. Ну, надеюсь, быстро привезут, – она тараторит, поспешно развернувшись, и уходит на кухню.

На секунду забываю обо всём, продолжая следить за слегка нервозными движениями Фреи, но перед глазами всплывает изображение трехэтажного дома Суинбёрна, моментально возвращая меня в мрачную реальность, в которой я ни с того ни с сего решил поиграть в самоотверженного героя, прекрасного принца, спасающего принцессу от злого тролля. Только вот жизнь – это не грёбанная сказка, в которой обязательно будет хороший финал. Жизнь – это решения, которые ты принимаешь, и поступки, на которые тебя наталкивают эти решения. И иногда ты делаешь ошибку. Ошибку, которая может стóить тебе той самой жизни, за которую ты так отчаянно цепляешься.

Сейчас

– А ты ещё кто такой, к чёртовой матери?

Встречаюсь взглядом с Патриком, и он застывает в проёме двери на кухню.

– Я тот, кто любит женщину, которой ты испортил жизнь, кретин, – сквозь зубы проговариваю и делаю два решительных шага навстречу Суинбёрну.

Патрик на мгновение теряется, но затем быстро ориентируется и шагает вперёд. Не вижу в его взгляде ни капли сожаления и злюсь от этого только больше. Сжимаю пальцы в кулак и, замахнувшись, ударяю Патрика в челюсть, и он как-то слишком обессиленно падает на пол, тут же ухватившись за место удара.

– Какого чёрта?!

Продолжаю крепко, с силой сжимать пальцы в кулак, чувствуя бешеный ритм сердца, пульсацию в висках, и пытаюсь отдышаться, делая судорожные короткие вздохи.

– Всегда мечтал это сделать, – выпрямляюсь, внезапно успокоившись. – Вставай. Выглядишь жалко, – с презрением произношу, рассматривая то, как Патрик касается разбитой губы, приподнимаясь на ноги.