Друзья (СИ)

— А ума нет! — Он перебивает ее, все еще дико злясь. — Чем вы занимались?

— Не твое дело! — Аня тоже начинала злиться.

— Еще какое мое!!! Отвечай. Что он с тобой сделал?

— А если то же, что и ты со всеми своими зайками-кисулями-рыбками или как ты их там еще называешь? Что тогда? Почему тебе можно, а мне — нет?

Его лицо и без того рассерженное мрачнеет еще больше. Он как-то весь напрягается и слишком часто и сильно дышит. Кулаки сжаты, а мускулистые руки покрываются змейками вен. Миг, и ее плечи оказываются в плену, а его лицо очень близко от ее лица. У нее сердце привычно сжимается и замирает от его близости. «Нет, так нельзя! Успокойся, глупая» — говорит про себя девушка.

— Тебе — нет. Нельзя. Он старше тебя. Избалованный богатенький мальчик. Ты хоть знаешь, о чем он думает? Да что вообще такие, как он делают с девушками? Знаю я таких. Наиграется и бросит.

— Ну конечно, знаешь! А меня ты разве совсем не знаешь? Думаешь, я каждому встречному-поперечному бросаюсь на шею? Неужели ты так обо мне думаешь? Или ты обо мне по себе судишь? За столько лет так и не потрудился узнать. Куда тебе?

— Что. Он. Сделал? — Чеканя каждое слово, снова спрашивает парень, пропуская всю тираду мимо ушей. Ему важно узнать. Да он уже готов нестись через весь город, чтобы придушить наглеца, посмевшего прикасаться к его девочке. А ее под замок, и не выпускать.

Она вдруг понимает, что ей все надоело. И этот безумно длинный день, и рассерженный парень напротив, да и сама себе она — слабая, влюбленная в него до одури, тоже, оказывается, надоела. Кажется, она дошла до той самой точки, после которой уже все равно. Только противная нижняя губа начинает дрожать, а глаза заволокло мутной пеленой.

— Ничего! Доволен? А теперь отпусти меня, я хочу спать.

Морозов отпускает ее на удивление легко, и она идет в спальню, но останавливается и оборачивается у самой двери.

— Арсений, скажи, что со мной не так?

Он теряется от такого вопроса, буквально на секунду замерев, и этого достаточно для Ани.

— Понятно.

Она ныряет в комнату, быстро закрыв за собой дверь, и Арсений не успевает сказать, что с ней все «так», и всегда было. И что она самая лучшая и самая удивительная девушка на свете. Но слова так и остаются непроизнесенными. Момент упущен. А она проходит в комнату, уже не сдерживая слез, стекающих с щек. Ложится на кровать поверх одеяла прямо в одежде, свернувшись калачиком, окунувшись в его запах. Вся спальня буквально пропитана Арсением и от этого ей становится только хуже. Горько. Она лежала, укутанная в его аромат, как в одеяло, и вспоминала все последние годы дружбы с Морозовым и своей безответной никчемной, глупой влюбленности, стараясь припомнить каждую мелочь. Память услужливо подбрасывает его заинтересованные взгляды — не ей, его обольстительные улыбки — не ей. Все и всегда не ей. Для нее у него только дружба. Вот захотелось некрасиво разреветься, как в детстве — до хрипоты в горле.

Арсений стоял за дверью и чувствовал себя паршиво. Вот он же прав был, прав. Но вышел вдруг виноватым. Он, наверное, палку перегнул, но не мог же взять и промолчать, в конце-то концов! Только вот перед глазами, как на яву, стоит ее расстроенное личико и огромные глаза, наполненные слезами. Он просто физически не мог видеть ее слез, и готов был убить любого, кто довел ее до такого. И никогда еще сам не был причиной ее слез.

Сделал шаг, даже занес руку, намереваясь постучать в дверь, но опустил ее бесшумно на гладкую поверхность.

Глава 10

Арсений проснулся слишком рано по меркам воскресенья, особенно, учитывая бессонную ночь. Часы показывали девять утра, а солнце уже вовсю заливало город своими лучами и безжалостно слепило глаза. Может именно поэтому он так рано и встал. Потянулся, широко зевнул и отправился на запах кофе, доносящийся с кухни. Анюта уже тоже не спала и выглядела бодро, хотя и немного хмуро. Рыжие кудряшки лежали на хрупких плечиках с выпирающими ключицами, тонкие музыкальные пальчики держали кружку, а сама девушка смотрела на стол, не отрываясь, словно на его стеклянной поверхности написаны все тайны мироздания. Его она не заметила, или сделала вид, что не заметила. Арсений же стоял и любовался девушкой, не таясь и не пряча взгляд. Вот так бы каждое утро и проводил.

— Привет.

Аня только кивнула в ответ, все еще пребывая в задумчивости. Кажется, даже стала чуточку смурнее. Она сидела такая милая в своей сосредоточенности, держа кружку кофе и дуя недовольно щеки, что ему хотелось расцеловать ее. Он даже немного подался вперед, но остановился, обжегшись о ее ледяной взгляд. Обижена. Она точно на него обижена.

— Как спалось? — В ответ она пожимает плечами и отворачивается в сторону.

Он сделал еще несколько попыток ее разговорить, но безуспешно.

— Кофе у тебя так вкусно пахнет. И получается он у тебя всегда просто божественно.

Она только хмыкнула в ответ на такой неизящный жирный намек. Хочет кофе, пусть сам варит. Что она вообще тут делает? Почему не ушла сразу, как только проснулась?