Друзья в небе

Однажды Коккинаки попал в перевернутый «штопор». Земля неожиданно оказалась над головой и стремительно надвигалась на летчика. Он никак не мог дотянуться до ручки управления. Только у самой земли летчик вышел из «штопора»…

Перечень воздушных ЧП, которые случались с летчиком-испытателем В. К. Коккинаки, можно продолжать и продолжать.

И ни разу он по подумал о парашюте, не бросил в воздухе машину.

В этом Коккинаки был похож на Чкалова, которым не переставал восхищаться. Он любил повторять Чкаловские слова: «Летать надо с холодным умом и горячим сердцем». Пожалуй, самый тяжелый день в жизни Коккинаки был 15 декабря 1938 года, когда он стал невольным свидетелем трагической гибели Валерия Павловича.

Почти все чрезвычайные происшествия, о которых я рассказал, произошли в первый период испытательной работы. Из года в год их становилось все меньше и меньше. Дело не только в том, что летчик накапливал опыт п знания, по и в том, что конструкции наших самолетов становились все совершенней, моторы надежней, системы управления и приборы безотказней.

Давно миновали времена, когда летчик-испытатель, садясь в кабину нового опытного самолета, не знал, полетит он или не полетит. В последние годы авиационная промышленность достигла такого уровня, что подобному сомнению не осталось места. Больше того, летчик-испытатель заранее может предсказать, как машина будет вести себя в воздухе.

Но все же в воздухе на новой машине летчика все время ждут «сюрпризы». Предугадать их невозможно, по нужно быть готовым в секунду-другую принять решение и действовать молниеносно и точно.

Как и все опытные летчики, Коккинаки в длительных и постоянных тренировках на земле и в воздухе выработал почти абсолютный автоматизм движений, совершаемых во время полета.

Коккинаки тщательно готовится к каждому испытательному полету. Мысленно он все время в воздухе на новой машине. Бывали случаи, когда летчик просыпался ночью и сам себе задавал вопросы:

— А что вы будете делать, Владимир Константинович, если вдруг захлебнется мотор?

— Какое решение вы примете, если начнется вибрация хвостового оперения?

— А что, если на этой красавице вспыхнет пожар?

И он придумывал один вариант действия за другим, пока не останавливался на самом, по его мнению, подходящем. Тогда он натягивал на себя одеяло и снова крепко засыпал.

Выручает его и великолепное знание техники.

— Настоящий летчик должен быть немного инженером, — говорит Владимир Константинович, — а летчик-испытатель обязан быть хорошим инженером!

Его техническая эрудиция и особая интуиция удивляют конструкторов, моторостроителей, ведущих инженеров, механиков.

По словам работавших с ним техников, Коккинаки «слышит, как подается бензин в мотор».

Около ста самолетов новых конструкций, множество моторов и различных авиаприборов испытал Коккинаки.

— Эту машину испытывал Кокки. На ней смело можно летать.

Все машины С. В. Ильюшина — от первого ЦКБ до последних скоростных гигантов — прошли через крепкие и умелые руки Коккинаки.

Штурм высоты

Имя Владимира Константиновича Коккинаки десятки раз упомянуто в истории авиации, как чемпиона синих высот.

В годы, когда Родина бросила клич: «Летать дальше всех, быстрее всех, выше всех!» — Коккинаки поставил свой первый мировой рекорд высоты.

К подъему в стратосферу он готовился так же продуманно и тщательно, как к своим испытательным полетам.

21 января 1935 года Коккинаки поднялся в небо, задавшись целью побить мировой рекорд высоты, принадлежащий итальянскому летчику Донати.

Летчикам-высотникам небо представляется лестницей с этажами, ступенями, площадками. И когда Коккинаки вернулся с победой из своего рекордного полета, он рассказал так:

— На высоте 6500 сделал первую площадку — мотор перегревался. Посидел четыре минуты (летел горизонтально, давал остыть двигателю). Затем отдохнул на 8500. Поднялся на 11 800. Новая площадка. Температура здесь была минус 60. Но холода не чувствовал, было трудно шевельнуть рукой. Каждое движение стоила огромных усилий и мне, и машине. Самолет уже не подымался, а, можно сказать, медленно карабкался на четвереньках по воздушным ступенькам. На последние полторы тысячи метров ушло столько же времени, сколько на подъем до 13 000. Выше 14 575 метров самолет подняться не мог. Пришлось возвращаться на землю.

Рассказывают, что, когда итальянский летчик Донати поставил свой рекорд высоты, он, качаясь от усталости, сказал встречавшим его на аэродроме:

— Я подошел почти к пределу человеческой выносливости. Моя машина еще могла набирать высоту, но человек, увы, не машина.

Когда советский летчик Коккинаки побил рекорд Донати, поднявшись на 142 метра выше его, он бодро сказал товарищам, готовившим самолет к полету:

— Я подошел к пределу выносливости машины, но я мог бы лететь выше…

В конечном счете рекорд только как рекорд мало интересовал Коккинаки. Авиация не мыслится без перевозки грузов. Иначе самолет будет только бесцельно «утюжить» воздух. И Коккинаки решил пойти в наступление на таблицу международных рекордов подъема на высоту с коммерческим грузом.