Друзья в верхах

Какие они носили замечательные латинские названия! И были в любой момент готовы с пыхтением двинуться в путь, чтобы помочь судам, находящимся в водах Канала-делла-Джудекка. Суда, которые теперь ходили по городским каналам, очевидно, были слишком велики для этих храбрых маленьких буксиров и не нуждались в их помощи: чудовища, превышающие размером Базилику и напичканные тысячами кишащих на палубах как муравьи человечков, пришвартовывались у riva, бросали сходни и выпускали пассажиров побродить по городу.

Брунетти перестал об этом думать, пересекая площадь и сворачивая направо, к центру города, в сторону кампо Сан-Лука. Когда он подошел, Франка уже ждала его, разговаривая с каким-то мужчиной, который показался Брунетти смутно знакомым. Приблизившись, он увидел, что они обменялись рукопожатием. Мужчина повернул на кампо Манин, а Франка стала смотреть в окно книжного магазина.

— Ciao, Франка! — Брунетти был по-настоящему рад ее видеть. В школе они были друзьями, какое-то время даже больше, чем друзьями, но потом она встретила своего Марио, а Брунетти поступил в университет, где встретил свою Паолу. У нее были все те же блестящие белокурые волосы, немного светлее, чем у Паолы, и Брунетти теперь уже был достаточно осведомлен о таких вещах, чтобы понимать, что для поддержания этого оттенка ей нужно прилагать определенные усилия. Легкая полнота, которой двадцать лет назад Франка так стеснялась, в зрелые годы украшала ее; на лице — ни одной морщинки, и вряд ли ей приходилось благодарить за это хирурга-косметолога. В больших карих глазах вспыхнули знакомые теплые искорки, когда она услышала звук его голоса.

— Ciao, Гвидо!

Она откинула голову, подставляя щеки для поцелуев.

— Позволь угостить тебя коктейлем.

Он по старой привычке взял ее за руку и увлек по направлению к бару.

Они молча наблюдали, как бармен смешивает вино и минеральную воду, сверху наливает неразбавленный кампари, насаживает на край стаканов по ломтику лимона и привычным движением ставит их перед ними.

— Cin-cin, — произнесли они разом и сделали первый глоток.

Бармен поставил перед ними блюдце картофельных чипсов, но они не обратили на них внимания. Посетители прибывали и постепенно оттесняли их, пока они не оказались напротив окон, выходящих на улицу, через которые можно было наблюдать за жизнью города.

Франка понимала, что это деловая встреча. Если бы Брунетти хотел поболтать о ее семье, он сделал бы это по телефону, а не назначал встречу в баре, где всегда многолюдно и никто не сможет подслушать их разговор.

— Что ты хотел узнать, Гвидо? — спросила она и улыбнулась, желая смягчить резкость вопроса.

— Все, что ты можешь рассказать о ростовщиках.

Она на мгновение отвела взгляд:

— Кому нужна информация?

— Мне, конечно.

Ее губы дрогнули в улыбке.

— Понятно, что тебе, Гвидо, но ты спрашиваешь как полицейский, который ведет расследование, или просто хочешь ответить на вопрос какого-нибудь знакомого?

— Зачем тебе знать?

— Потому что в первом случае, боюсь, мне нечего тебе рассказать.

— А во втором?

— Тогда можем поговорить.

— Но в чем разница?

Он задал вопрос как бы между прочим и тут же шагнул к стойке за порцией картофельных чипсов, скорее чтобы дать ей время обдумать ответ, чем потому, что ему на самом деле хотелось перекусить.

Когда он вернулся, ответ был готов. От чипсов она отказалась, решительно покачав головой, и ему пришлось есть их самому.

— Если ты спрашиваешь как полицейский, то все, что я скажу тебе, мне, возможно, придется повторить в суде или тебе придется признаться, откуда ты получил информацию. — Он попытался возразить, но она не позволила. — Если это обычный дружеский разговор, то я расскажу тебе все, что смогу, но я должна быть уверена, что ты навсегда забудешь об этой встрече.

Франка была как никогда серьезна.

— Они что, так опасны? — не поверил Брунетти.

— Выйдем на улицу, — попросила она.

Франка пересекла кампо Сан-Лука и подошла к витрине книжного магазина. Случайно или намеренно, но Франка остановилась на значительном расстоянии от людей, находившихся в этой части кампо, — это были две старухи, склонившиеся друг к другу, опираясь на свои палки.

Брунетти встал рядом с Франкой, взглянул в витрину: отражение было неотчетливым и чуть искаженным, поэтому пара на стекле легко могла сойти за тех молодых людей, которые много лет назад часто встречались здесь за кофе с друзьями.

— Чего ты так боишься? — спросил Брунетти.

— Моему сыну пятнадцать, — сказала она вместо объяснения и в свою очередь спросила: — Почему ты хотел встретиться именно здесь, Гвидо?

Он улыбнулся:

— Я знаю, что ты занятой человек и живешь близко от бара, я посчитал, что здесь будет удобнее всего.

— Это единственная причина? — спросила она, переводя взгляд с отражения на реального Брунетти.

— Да. А почему ты спрашиваешь?

— Так ты действительно ничего не знаешь о ростовщиках? — удивилась Франка.

— Нет. Мне известно лишь то, что в нашем городе они есть. Но мы никогда не получали никаких официальных жалоб в их адрес.

— С ними ведь обычно имеет дело Финансовая гвардия?