Друзья зовут меня Монстром

Небо на улице затянули дождевые тучи. От этого в классе стало темнее прежнего.

На столе миссис Хардести мерцали две высокие белые свечи. Она склонялась над ними, что-то нашептывая, когда я уныло притащился в класс.

— Миссис Хардести, я сожалею о проделке со свистком, — проговорил я. — Но остаться после уроков я не могу.

Она еще долго продолжала что-то шептать, закрыв глаза. Дымок от свечей курился перед ее лицом, но ей, казалось, и дела нет.

Наконец, она посмотрела на меня. В мерцании свечей ее кожа казалась серой и рыхлой.

— Разумеется, ты останешься, Майкл.

— Нет, — сказал я. — Честное слово, не могу. Я пропущу тренировку по борьбе.

Монстр Манро — капитан борцовской команды. Кто же еще?

— Садись, Майкл, — велела миссис Ха. Она показала на стул. — Лучше бы ты боролся со своими наклонностями.

Я застонал.

— Мне нельзя пойти на тренировку?

Запустив руку в банку, она кинула через плечо щепотку черного порошка.

— Садись, — повторила она.

Я сел. Со злостью швырнул на пол рюкзак. Пробормотал себе под нос пару крепких словечек.

В груди у меня было это жгучее чувство. Чувство, которое возникает, когда кто-то всерьез выводит меня из себя.

Миссис Хардести задула свечи. Казалось, она вдыхает дым.

— Майкл, по-твоему это остроумно — выставлять свою учительницу в дураках? — осведомилась она.

— Не стоило и пытаться! — брякнул я.

УПС. Снова здорово. Ну кто меня за язык тянул?

Я услышал, как ребята в коридоре грохнули со смеху. Ясное дело, это были Дейзи и ДеУэйн.

Миссис Хардести выскочила из-за стола. Она подошла к двери и втащила в класс моих друзей.

ДеУэйн плюхнулся рядом со мной, качая головой.

Дейзи тоже не выглядела счастливой. Она никогда не влипает в истории. С виду она — сама невинность. Морковного цвета кудряшки, россыпь веснушек и ямочки на щеках, даже когда она не улыбается. Так что все считают ее лапочкой-паинькой.

Конечно же, мне лучше знать. Я-то знаю, какое у нее злое чувство юмора. Она способна стать настоящей головной болью для такого, как я — если надумает.

— Мы ничего не делали, — сказала Дейзи. — Нам-то зачем оставаться?

Училка жестом велела ей сесть, после чего окинула нас хмурым взглядом.

— Вам троим нужно изменить отношение к жизни, — произнесла она и потерла свой заостренный подбородок. — Пожалуй, я знаю, что могло бы помочь.

— Я тоже, — сказал я. — Борцовская тренировка могла бы помочь. Она изменит мое отношение к жизни. Честное слово.

ДеУэйн ухмыльнулся миссис Хардести.

— Я в прошлом полугодии получил пятерку за отношение к жизни, — сказал он. — Можете проверить.

Миссис Хардести возвела очи горе.

— Мы не ставим оценок за отношение к жизни, — пробубнила она.

ДеУэйн воззрился на нее:

— Точно уверены?

Он над ней прикалывался. Но она совершенно не понимает шуток.

— Я знаю, что могло бы помочь вам, — повторила миссис Ха. — Честный труд.

Мы дружно застонали.

— Я даю вам шанс, — продолжала она. — Можете оставаться на два часа после занятий каждый день в течение недели…

Мы застонали еще громче.

— …Или же выполнить какие-нибудь общественные работы, — закончила миссис Ха.

Мы уставились на нее, как бараны на новые ворота. У меня возник внезапный порыв выхватить свой собачий свисток и взметнуть шторку еще раз.

— У меня есть для вас троих подходящая задумка, — проговорила миссис Хардести. — Это на пустыре возле моего дома. Можете прийти в субботу.

— Я не могу, — сказал я. — Папа берет меня на большую компьютерную выставку. Я…

— Я не могу, — сказала Дейзи. — У меня как раз урок тенниса и…

— В субботу, — гнула свое миссис Хардести. — Без отговорок.

Позади нас послышался кашель. Обернувшись, я увидел вошедшего в класс мистера Вонга.

Мистер Вонг — наш новый директор. Видок у него чудной. Он не старый, но обвислые щеки и выпученные глаза придают ему сходства с лягушкой. Держу пари, в школе он носил кличку «Лягушонок» или «Жабик».

Он носит темные костюмы в полосочку с белой рубашкой и темным галстуком. Росточку он мелкого. Но говорит утробным низким басом. Прямо как лягушка-бык.

А вообще он дядька ничего.

Нашего старого директора мы и не видели толком. Он безвылазно сидел у себя в кабинете. А мистер Вонг ходит по коридору, такой всегда приветливый, всем дает пять. Он любит с нами общаться.

Мистер Вонг увлек миссис Хардести в сторонку и спросил, в чем дело, не переставая поглядывать на нас. А миссис Хардести с кислой миной все время тыкала в меня длинным костлявым пальцем.

Я не слышал всего разговора. Но слышал, как мистер Вонг сказал:

— Сдается мне, вы к ним слишком строги. Ну подумаешь, пошалили маленько.

Говорю же, Вонгстер — мужик что надо.

Но миссис Хардести знай себе качала головой, отчего ее перистые волосы колыхались. Наконец, мистер Вонг пожал плечами и отступил назад. Плетью обуха не перешибешь.

Миссис Хардести повернулась к нам.

— В субботу жду вас троих на общественные работы к двум часам дня. Отговорки не принимаются. Встречаемся у моего дома.

Она вернулась к своему столу и стала складывать бумаги.

Мистер Вонг подошел к нам.

— Я живу с ней по соседству, — прошептал он. — Зайду проведать, как вы там.

Он повернулся и покинул класс.