Друзская сага

— Видел вплотную. Он один, кто отнёсся ко мне по-человечески. Пачку «Мальборо» в клетку передал… Камиль — тот держался свысока. Строил из себя шишку. Остальные разглядывали меня, как уродца. Самое интересное было после… Вчера, когда Акель привёз меня в Хорфеш, я столкнулся с Мансуром… Подошёл к нему — он совсем потерянный. Как живым из петли вынули. Стал расспрашивать — и растормошил. Оказалось, отстранили его от службы. Ни за что… Вроде, заключённые на него жалобу подали. Результат — отстранили, домой отправили. Начальник тюрьмы — еврей. Ему наплевать, что у парня жена, сын… Говорю, надо Мансура пригласить. Поддержать, успокоить…

— Позовём, — пообещал Анвар, — в должности войдём и позовём. И работу предложим. Он же полицейский, пусть консультирует по профилю.

— Согласится ли? — засомневался Хнифас.

— Знаешь, Буз, пригласи его на кофе. Но сначала прощупай, о чём думает, какие планы. Нам свою команду создавать надо. Сонных друзов будить. Наше время стучится.

Быстро смеркалось. Принялись собираться обратно. Потемневшее небо пробили зарницы. Стало угрожающе тихо. Всё смолкло, над деревьями разросся чертополох молнии. Через мгновение громыхнуло так, что в «Оппеле» Халаби сработала сигнализация. Ударил ливень. Пространство заполнил водопад. Фонтанирующий с небес хаос. Друзы помчались к машине. Промокли, но запрыгнули в салон. Отяжелевшие струи барабанили по крыше. Вспышки озаряли окрестность, как днём. Гром раздавался со сварливым урчанием. Буз никак не мог согреться. Сильно дрожал. Анвар улыбался непогоде. Благословлял летний ливень. Акель включил дворники. Всматриваясь в дорогу, очень медленно повёл машину к деревне. Горная дорога стала скользкой.

Наутро к Бузу лицом повернулась удача. Отправившись на почту за корреспонденцией, он у поворота заметил «Субару» Мансура. Поравнявшись, посигналил. В приспущенное стекло показал приятелю большой и указательный пальцы, разведённые в стороны. Затем все пять. Привычные жесты. Они означали «Приглашаю на кофе. Через пять минут буду дома». В ответ Мансур кивнул. Буз для верности ткнул себя кулаком в грудь — «Встретимся у меня». И они разъехались.

Забрав из номерного ящика письма, Буз заехал на рынок. Купил продукты, немного сладостей и покатил домой. Уже подъезжая, увидел у ворот машину Мансура.

Бывший полицейский и бывший заключённый долго рассуждали о превратностях жизни. Второй час ругали Израиль и евреев. Каждый играл свою роль. Наконец, оба выдохлись, уличённые извращением истин. Неуклюжее молчание первым оборвал Буз. В Хорфеше он прослыл недоумком. Причиной была всё та же разрушенная женитьба. Но нынче у него хватило выдержки промолчать о шейхе Музаффаре. Остальное преподнёс в подробностях. Уверял, что жизнь вскоре наладится. Что вместо Буза-изгоя, появится Буз-герой. Что обязательно превратится в гордость общины. В ближайшем будущем финансовое положение позволит ему купить шикарный автомобиль. Непременно BMW… И… и звёздные грёзы оборвались на автомобильной мечте. Он попытался представить ещё что-нибудь зничительное — лишь бы удивить Мансура. Не сумел. Отставной полицейский слушал внимательно. Изредка уточнял предсказания приятеля подсказкой. Она располагала к откровенности. Этому Мансура научили в школе полиции. И бывший прапорщик пришёл к однозначному выводу. Откровения Асада способны объединить интерес дознавателя с их тщательным анализом.

Ицхак не снабдил Мансура конкретными инструкциями по выуживанию информации. Помогла интуиция, приправленная щепотью профессионализма. Намекнула, что «источнику» надо предоставить свободу. Отпустить на простор. Чтобы выговорился.

Вечером Асад позвонил Анвару. Заверил в благонадёжности кандидата. На следующий день Букия снова появился у Буза. Теперь по приглашению всей четвёрки. Встреча началась с братания. Мансур с первого взгляда распознал в земляках дилетантов. Не похожих на сознательных бунтарей или боевиков-террористов. И всё же ему пришлось притерпеться к фильтрации Анвара. Мари смотрел на гостя подозрительной осторожностью. Разговор повёл в щекотливом русле. Попросил рассказать подробно об отстранении от работы. И когда узнал, что речь шла о временном наказании, насторожился. Мансур, почувствовав прореху, постарался усилить партию так, чтобы выглядеть искренним. Распознать игру Букии Анвару не удалось. Он с подчёркнутым вниманием посмотрел на портрет Маана-второго.

— Я подробно изучал нашу историю, — подошёл он с другого бока, — утверждение, что у нас не было государства, ошибка. Было, но недолго. Например, в девятнадцатом веке. С тысячи девятьсот двадцать первого года по тридцать шестой. Пятнадцать лет. Мы, муахиддун, считались лучшими воинами всех времён и народов. Во время второй мировой войны англичане даже формировали бесстрашные эскадроны друзов. Как-никак, души наши бессмертны. Воин, погибший в бою, возрождается в чреве матери.

— Анвар, можно без патетики? Скажи прямо, зачем звал. Ты получишь правдивый ответ.