Дщерь Хаоса (СИ)

— Ты наша.

Она опять дернула поводья, направляясь в другую сторону. Шепот не прекращался, хоть и звучал немного тише. К реву стихии добавился топот копыт, земля дрожала под легионом демонов, мчащихся за своей добычей.

— Zireael, - Хаос заговорил с ней ласково, зазвучал бархатом в голове. Она уже слышала этот голос. Знала, кому тот принадлежит.

Всадники гнали ее в ловушку. Впереди заблестела река, слишком глубокая и стремительная для того, чтобы преодолеть ее верхом на лошади. Смерть ждала девушку впереди. Распростерла свои объятия, обещая покой, избавление от ужаса, раздирающего ее сердце на куски.

— Ты моя, — услышала она в последний раз перед тем, как Кэльпи в галопе достигла кромки воды и взмыла над черной гладью. Бешеное дыхание девушки вмиг оборвалось, пока она глядела, как тень лошадиного крупа рябит в реке. Эхо мягкого шепота все повторялось и повторялось, пока не разлетелось на осколки вместе с разящим всплеском воды.

Кобыла упала в реку, не долетев до берега. Цирилла, не успев опомниться от прыжка, оцепенело переживала то бесконечное мгновение, когда жадные черные воды разверзлись под брюхом лошади и вместе с наездницей потянули их на дно. Толща воды мгновенно замкнулась над ее головой. Мощным напором она ударила в рот, нос и уши, вытесняя оттуда жуткий голос и заполняя сознание тишиной. Ноги Цири выскользнули из стремени, и девушку невесомо уволокло течением от лошади, которая отчаянно барахталась ногами и пыталась достать мордой поверхности воды. Но ведьмачка этого не видела. Она не видела вообще ничего…

Ее легкие разрывались, в тщетной попытке удержать последний глоток воздуха. В давящей черноте невозможно было различить где поверхность, а где дно. Последние силы девушка тратила на вялые взмахи руками, которые могли вести наверх к спасению, либо вниз к мертвому освобождению.

И тогда она невольно приоткрыла губы, не сдержав инстинктивный порыв вдохнуть недоступный воздух. Холодная вода густым потоком тут же затекла в рот, легкие, в каждую клетку ее слабого умирающего тела.

— Я заберу тебя, — тем же ласковым шепотом пообещало Нечто, забравшееся в сознание вместе с убивающей водой. И, да, она знала этот голос. И всегда знала, что именно его услышит перед гибелью.

Однако в этот раз Цири ошиблась, ибо в следующий миг она услышала не Его, а дикое хрипение лошади. Совсем рядом Кэльпи вспенивала воду копытами, уже почти добравшись к спасительному берегу. Ведьмачка с хриплым свистом втянула в себя ночной воздух, а потом еще и еще раз до головокружения, жадно упиваясь его живительной прелестью.

Тяжело дыша, с хрипами в груди, не веря своему живому телу, она отталкивалась ногами, пока не доплыла к берегу. Ее лошадь уже была там, тяжело повалилась на скользкую траву, и теперь лежала почти неподвижно, позволяя луне отражаться в ее глазах. Цирилла подползла на четвереньках к кобыле. Кэльпи, хоть и страшно хрипела при каждом вдохе, выглядела более или менее удовлетворительно.

Девушка посмотрела на противоположный берег, и сердце ее застучало еще быстрее, насколько это вообразимо. Там, вытянувшись вдоль линии воды, выстроилась кавалькада всадников. Они стояли неподвижно не решаясь войти в воду, ведь повторить смертельный фокус Кэльпи не смог бы ни один конь. Река, едва не став погибелью для ведьмачки, оказалась защитной преградой от страшных преследователей.

Скорчившись на земле около своей кобылы, Цири, вся дрожа, глядела на демонов на противоположном берегу. Во всяком случае, это точно были не люди. Гораздо больше в размерах, чем все мужчины, которых она знала, они были закованы в монолитные черные доспехи. Даже на расстоянии было видно, что их наплечники выполнены в форме черепов, а сама броня была рельефной, сложенной в виде железных ребер. Кони под ними стояли ровно, и только ветер колотил рваные плащи призраков, делая этот жуткий мираж живым и реальным.

В центре строя стоял всадник, не похожий других. Как и у всех, его лицо пряталось за опущенным забралом, но сам шлем был больше. Высокие зубья расположились по его ободу, наподобие грубой короны, а облачение было еще более жутким, чем у остальных.

Дикая Охота, во главе с королем, и не думала уходить прочь, хотя и казалось, что их погоня закончилась провалом. И тогда ближайшие к предводителю солдаты расступились, а сам король развернул громадного коня и стал понемногу отдаляться от воды.

Оба берега сковала звенящая тишина, ветер совсем утих. Конь наездника шел мягкой поступью, сопровождаемой глухим скрипом королевских доспехов… Но никто больше не покинул строй и не последовал за ним, оставляя широкую прореху в линии, позволяя Цирилле наблюдать за происходящим.