Ду Фу

Всепроникающей власти естественного Дао подчинено все, и задача человека заключается в том, чтобы не препятствовать этой власти. Во всем следовать Дао - вот чему учит Лаоцзы. Дао как бы показывает человеку незримый Путь во всех его начинаниях, и больших и малых: у того, кто владеет тайнами Дао, все получается как бы само собой, естественно, без лишних усилий. Нужно лишь обладать особой мистической чуткостью и развитой интуицией, чтобы уловить потаенное биение Дао. Нужно не совершать ложных, несообразных законам Дао, действий. «Кто действует - потерпит неудачу, кто чем-либо владеет - потеряет. Вот почему мудрый человек бездеятелен, и он не терпит неудачи. Он ничего не имеет и потому ничего не теряет», - сказано в «Канонической книге о Пути вселенной и каждого человека». Отказавшись от ложной деятельности, следует отказаться и от ложных слов, не выражающих сущность Дао. «Знающие не говорят, говорящие не знают», - продолжает свою мысль Лаоцзы. В безмолвии, в великой немоте постигается истина, и сам мудрец похож не на изящного острослова, а на наивного сельского молчуна, простака и глупца: «...человек высшей добродетели похож на простого; великий просвещенный похож на презираемого; безграничная добродетель похожа на ее недостаток; распространение добродетели похоже на ее расхищение; истинная правда похожа на ее отсутствие». «Если стремишься постигнуть Дао, - рассуждает Лаоцзы, - то «нельзя быть драгоценным, как яшма, а нужно стать простым, как камень».

Истинный мудрец как бы стоит выше всего того, к чему вынуждены прибегать люди, не овладевшие секретами Дао. Его умение не требует никаких дополнительных средств: он считает без счета, закрывает двери без замков, завязывает узлы без веревки. Достижения цивилизации для него - это ложные миражи, которые уводят человека от состояния первобытного покоя и счастья. Конечно же, даосская критика прогресса и цивилизации в целом выглядит утопичной: остановить развитие человеческой мысли нельзя, обратить историю вспять невозможно. Но в то же время даосским мыслителям не откажешь в правильности постановки вопроса о том, что достижения цивилизации можно использовать по-разному, и на пользу, и во вред человеку. Мыслители даосской школы диалектически проводили различие между добром и злом, прекрасным и безобразным. Ведь когда люди узнали, что прекрасное является прекрасным, - рассуждали они, - появилось и безобразное. Когда поняли, что добро - это именно добро, появилось и зло. Иначе и не могло быть, ведь в мире все взаимосвязано: жизнь и смерть, бытие и небытие. Трудное невозможно отделить от того, что легко; длинное существует лишь благодаря короткому; высокое - благодаря низкому. То же самое происходит и в душе человека. «О, несчастье! Оно основа, на которой держится счастье. О, счастье! В нем заключено несчастье. Кто знает их границы?» - спрашивает Лаоцзы.

Действительно, для даосского мудреца четко очерченных границ между счастьем и несчастьем быть не может. Истинность этого наблюдения нашла не одно подтверждение в мировой литературе, хотя понималось оно по-разному. Если одни призывали человека мужественно переносить несчастья и беречь редкие крупицы счастья, выпадающего на его долю, то другие искали выход в том, чтобы отказаться и от того, и от другого. Даосские мыслители принадлежали к числу последних. С их точки зрения, человек должен стремиться к той изначальной целостности духа, которая еще не распалась на радость и скорбь, отчаяние и восторг. Истинное счастье виделось им в покое, в невоплощенности, в неразвитости. На этой основе возникло парадоксальное на первый взгляд утверждение: «То, что сжимают, - расширяется. То, что ослабляют, - укрепляется. То, что уничтожают, - расцветает. Кто хочет отнять что-либо у другого, непременно потеряет свое». Иными словами, крепость и сила недолговечны, недаром человек «при рождении нежен и слаб, а после смерти тверд и крепок. Все существа и растения при своем рождении нежны и слабы, а при гибели тверды и крепки. Твердое и крепкое - это то, что погибает, а нежное и слабое есть то, что начинает жить». Стихийная диалектика, пронизывающая эти рассуждения Лаоцзы, распространяется и на его политические взгляды. Военная сила и мощь, по мысли Лаоцзы, менее всего способны обеспечить безопасность государства, и все учение философа пронизано стремлением к миру. «Войско - орудие несчастья, оно не является орудием благородного. Он употребляет его только тогда, когда к этому его вынуждают». Лаоцзы признает лишь войну из-за человеколюбия и справедливости: тот, кто ее ведет, «побеждает, и возведенная им оборона - неприступна».