Ду Фу

Многое в доме напоминает о почтенной госпоже Ду и словно бы хранит ее добрый взгляд и улыбку. Госпожа Ду умерла несколько лет назад, когда ее первенец еще не умел ходить, и потому Ду Фу не помнит матери. Лишь рассказы отца и погребальный портрет, написанный здешним художником, помогают ему представить ее облик, но отец рассказывает о ней не так уж часто, а портрет чем-то отпугивает мальчика. Изображенная на нем женщина кажется чужой и незнакомой, настолько сухи и безжизненны черты ее лица, бесцветны глаза, мертва улыбка. Погребальный портрет похож на страшную маску, которыми пугают детей бродячие циркачи и фокусники, поэтому Ду Фу старается подолгу не оставаться у поминальных табличек - его влекут другие уголки дома. Например, парадная комната, где отец обычно принимает гостей. Эта комната застелена лучшими циновками, обшитыми узорной тканью, украшена высокими ширмами, дорогой посудой, аквариумами с рыбками, а для особо почетных гостей даже куплено несколько стульев, к которым обитатели дома еще не успели привыкнуть, потому что стулья лишь недавно появились в обиходе знатных семейств. В доме принято по-прежнему сидеть на полу, поджав под себя ноги, но маленький Ду Фу любит забираться на стул, такой высокий, что кажется, будто находишься на вершине горы. Правда, взрослые редко позволяют ему сидеть на стуле: во-первых, они опасаются, что мальчик может упасть, а во-вторых, они ревностно следят за порядком в парадной комнате, и каждое утро служанки здесь с особой тщательностью выбивают циновки, протирают от пыли фарфоровые вазы на лаковых столиках и возжигают благовония в бронзовых курильницах. От Ду Фу требуется много изобретательности, чтобы ускользнуть из-под надзора служанок и вскарабкаться на стул, а если это все же не удается, он тайком отправляется в другой уголок дома, где тоже немало интересного, - в кабинет отца.

В кабинете - залежи книг. Ду Фу не раз доводилось видеть, как отец достает из футляров накрученные на сандаловые палочки свитки, благоговейно разворачивает их и читает нанесенные на золотисто-желтую бумагу значки. Ду Фу не знает, что они означают, но ему необыкновенно нравится сам вид этих значков, а также запах благовоний, пропитывающих бумагу, костяные застежки на футлярах и блеск хрустальных наконечников на сандаловых палочках. Загадочные значки кажутся ему похожими то на тигриные когти, то на луковицы, то на изъеденные гусеницами листья. Когда-нибудь отец расскажет Ду Фу, что именно так называются различные стили написания иероглифов - «письмо тигриных когтей», «письмо упавших луковиц» и «письмо листьев, изъеденных червями», а пока господин Ду Сянь лишь издали показывает ему свои книги, не позволяя брать их в руки. Так же бережно относится он и к другим принадлежностям «кабинета ученого» - кистям из кроличьей шерсти, изящно отделанным тушечницам и пластинкам застывшей туши. Ду Фу любит смотреть, как отец откалывает кусочек туши, растирает ее на специальном камне, смачивает водой, а затем окунает в нее кисть и быстрыми движениями пишет иероглифы. Прямая черта... наклонная черта... точка... причудливый крюк, и вот уже столбцы иероглифов заполняют лист бумаги справа налево. Выглядывая из-за плеча отца, Ду Фу испытывает чувство восхищения и зависти. Неужели когда-нибудь и он сумеет писать иероглифы! Ему хочется, чтобы этот желанный миг наступил скорее, от нетерпения он тянется к руке отца, сжимающей кисть, и тот сажает на бумагу большую кляксу. Господину Ду Сяню приходится взять новый лист бумаги, а сына выпроводить из кабинета. Грустный и обиженный, Ду Фу отправляется на женскую половину дома, надеясь там найти себе развлечение.