Дуб тоже может обидеться

- Живой, живой..., - прошептал Фриц, нагибаясь к земле и вытаскивая из крапивы обгорелую ручку от лопаты. - Сейчас...

Перехватывая по удобнее длинный черенок, он двинулся ей навстречу. Два шага, замах, и с громким треском деревянная ручка раскололась. Прямо по плечу! Возле кровавой раны! Черенок разлетелся на длинные и острые щепки.

- О, мой бог! - вырвалось у Фрица, оставшегося с обгрызком в руках.

Нескладное тело, лишь слегка покачнувшееся от удара, бросило вперед.

- А-а-а-а-а-а! - заорал солдат, от неожиданности падая назад. - Вили, стреляй! Да стреляй же ты!

Взметнувшее вверх платье обнажило бугристые темные полосы, обвивавшие тонкие женские ноги.

- Нет, нет... Не надо, - бормотал фриц, вытягивая вперед руку, словно пытаясь выстроить перед собой хоть какую-то преграду. - Не надо!

Выстрелы прозвучали резко, отрывисто. Отчетливо послышалось как посыпались на землю гильзы.

- Я же сказал не стрелять! - сразу же раздался злющий до безумия голос майора, выбегавшего из дверей. - Безмозглые твари! Не стрелять! Ни при каких условиях не стрелять!

Пробитое пулями тело отлетело на несколько метров и сейчас напоминало о себе только куском белевшей из высокого бурьяна платья.

- Вставай, дурень! - буквально прорычал майор, пиная валявшегося солдата. - Разлегся. Что было так сложно выполнить приказ?

С трудом поднимаясь, Фриц попытался что-то вякнуть в свое оправдание:

- Но господин майор она же...

Тот даже не поворачиваясь к нему бросил:

- Хватит! Молчать! Только лишь молчать и исполнять! Бегом! Взяли тело и в контейнер его! В дом! Быстро-быстро! Не известно, как быстро начнется разложение...

Спустя час. Большая комната, еще недавно заваленная кусками тел и переломанной мебелью, неузнаваемо изменилась. Пол был аккуратно подметен, весь хлам свален в кучу, в дальней части комнаты. Массивный обеденный стол, стоявший возле глухой стены, был передвинут ближе к окнам. На нем расположился длинный контейнер с откинутой крышкой и видневшейся оттуда серебристой тканью.

Майор продолжал мерить комнату шагами.

- Ровно тринадцать! - бормотал он еле слышно. - Опять это число... Черт! Причем тут это?! Что мне делать?

Задержавшись у стола, он в очередной раз откинул хрустящую ткань и уставился на бледное женское лицо.

- Ровный нос, брови..., - шептал офицер, не отрывая глаз. - Четкий абриз лица. Совершенная форма черепа... Да такими чертами лица не все признанные арийки в Берлине похвастаться могут!

Тонкие пальцы в неизменных перчатках осторожно коснулся ее лба, прошлись по верхним прядям волос и остановились на макушке.

- Да... Одному мне здесь точно делать нечего, - протянул он, еле уловимо трогая выступающие на коже головы наросты. - Нужен специалист, и чем быстрее тем лучше.

56

Село Береза. В сто метрах от здания правления колхоза.

Неожиданно Абай, сапоги которого то и дело мелькали перед старшиной, остановился. Вслед за ним замер и партизан. Через минуту его уже тормошили сзади.

- Что случилось? - нетерпеливый шепот раздавался несколько громче, чем обычно. - Чего стоим то?

- Да не знаю, - не поворачивая головы ответил старшина. - И заткни ты свое радио!

Сапоги начали исчезать, Абай разворачивался. Вскоре к ним присоединился и капитан, встревоженный неожиданной остановкой и странным поведением бойца.

- Командир впереди пост, - указал пальцем Абай в сторону их цели. - В лоб нам не пройти. Лучше слева. Вон свернем сейчас возле колодца и...

Тут их импровизированное совещание неожиданно нарушили. Земля под лежащими людьми неуловимо вздрогнула. Казалось, в какую-то долю секунды почва поднялась на ничтожные сантиметры, и сразу же опустилась.

- Землетрясение, - мгновенно выдал Абай, не понаслышке знавший о первых признаках разрушительных землетрясений.

- Что? - поперхнулся капитан. - Какие к лешему землетрясения в Белоруссии? Здесь их вообще не может быть. Ты что, Абай, совсем того?

- Не скажи, командир, - с еле заметной дрожью в голосе. - Вон в двадцать шестом у нас в кишлаке Кара-Очтоже все так же начиналось... Сначала, еле-еле потрясло. Старики, помню, сказали, что вроде больше не должно и можно возвращаться в свои дома. Так почти все и потянулись назад, а как стемнело, так и бабахнуло...

- Слышал, вроде, - задумчиво проговорил разведчик. - Чуть не двести человек потом откопали из под завалов. Но, Абай, твой кишлак и где, мы?

- У! Черт! Головы, головы спрячь, мужики! - буквально в ухо прошипел Сергей, следивший в это время за обстановкой. - Идет кто-то.

Куча в миг рассосалась.

Старшина, оказавшийся ближе всех к дороге, осторожно раздвинул кусты и застыл. Метрах в двадцати, прямо около колодца, с земли кто-то неуклюже поднимался. Казалось, это пьяный мужичок, не проспавшийся с запоя, пытается встать на ноги. Это точно такие же заплетающиеся движения, ищущие опоры руки-крюки, мотающаяся из стороны в сторону голова... Все было похоже, кроме одного! Платье! На нем, точнее ней, было когда-то светлое, а теперь уже грязно-серое платье.