Дубай. Наши в шоке

«Кто бы мог подумать? Он же одной ногой на пенсии! Черт, двумя ногами! Боже, меня сейчас стошнит…» – мысли вертелись в голове Насти с бешеной скоростью, она не понимала ни как такое могло произойти с ней, ни как это возможно вообще. Единственное что ей хотелось, это поскорее покинуть эту квартиру, этого мужчину, эту страну, убежать, скрыться где-нибудь и ждать, пока все это не исчезнет из ее памяти.

– Детка, что происходит? Ты расстроилась? – Ричард вышел из-за приоткрытой дверцы шкафа.

– Не трогай меня, – буркнула Настя и стала дергать молнию чемодана.

– Ты такая… сексуальная, когда злишься! – он попытался обнять ее, но Настя выставила вперед руки, словно приготовилась его оттолкнуть. – Окей… давай поговорим.

– О чем? О твоих «племянницах» или о том, как ты представляешь их вместо меня, когда мы… Боже, это омерзительно! – она стала вытаскивать чемодан из комнаты.

– Омерзительно твое старое, потрепанное тело! И не делай вид, что ты не догадывалась о моем предпочтении! – он шел следом за чемоданом с лицом мужчины, только что провозгласившего себя императором.

– Предпочтении? Ты, видно, хотел сказать, извращении? – Настя остановилась в прихожей и стала собирать свою обувь и просто сбрасывать ее в одну кучу прямо перед дверью. Ричард прошел в гостиную и, почему-то, довольный собой развалился на диване.

– Нет ничего прекраснее молодого тела! А ты просто… ревнуешь! Ты не на что не годишься! Если только тебе сесть на диету…

– Если только тебе сесть в тюрьму, ты бы понял разницу между предпочтением и извращением! – перебила его Настя, запихивая теперь свою обувь в огромный пакет. И тут у нее над головой раздался звон битого стекла и брызги вина, оставленные ею в бокале, брызнули ей прямо на голову.

– Убирайся, дешевая шлюха! – заорал Ричард. – Старая, уродливая корова!

Настя открыла дверь и вытолкнула свои пожитки в коридор.

– Старый, немощный педофил! – засвидетельствовала она свое почтение джентльмену и закрыла за собой дверь.

***

Мы сидели на лестнице. Настя и Паля докуривали последние сигареты, а мы с Яськой допивали оставшийся в бумажных стаканчиках кофе. Все молчали.

Первой не выдержала Яся:

– Ну мать…ну как ты не догадалась сразу!

– Ты работала хостес в Дубайском гей-клубе? – спросила Настя.

– Ха, да мы там все, по-моему, успели поработать – им же всегда новые лица подавай!

– Ну, – продолжила Паля. – Ты сразу поняла, что тот мачо, который сделал тебе комплимент совсем не тот, за кого себя выдает?

– Тот красавчик из голливудского боевика с татушкой? – вспомнила Яся, мечтательно подняв глаза кверху. – Да… то есть, нет! Пока он через пять минут после своего комплимента не стал целоваться с маленьким филиппинцем…прямо у меня на глазах! Козлина, все настроение испортил!

– Ну вот тебе и ответ! – сказала Настя, бросая свою сигарету в банку, приспособленную под пепельницу. – А некоторые по нескольку лет живут с такими…порядочными семьянинами и законопослушными гражданами.

– Пока кто-нибудь не откроет кейс по факту педофилии. – возмутилась Паля, имеющая на тот момент двенадцатилетнюю дочь.

– Блин…вот ты попала, мать… – все еще удивлялась Яся.

– Каждый может так попасть. Это страна больных и извращенцев!

– Ну ты прям, так категорично! – выступила я со своей толерантной позицией. Все присутствующие, как по команде повернулись ко мне. – Что? Ну да, я не работала в гей-клубе, есть грешок. Но… «не все же йогурты одинаково полезны»!

У Пали в телефоне крякнуло сообщение.

– Через десять минут начинаем. – сказала она, читая сообщение. Мы дружно встали и направились каждая к своему стулу.

– Да уж… я даже не знаю, как бы я себя повела в такой ситуации. – никак не могла успокоиться Яся.

– Девочки, это страна больных и извращенцев! – вынесла свой окончательный вердикт Настя, натягивая на себя плюшевое тело рождественского оленя.

Путешествуйте с комфортом, не выходя из спальни!

– А как тут у вас с сексом?

– С этим поосторожнее! Уровень жизни низкий, отсюда болезни, у кого туберкулез, у кого и СПИД!

– Но какой же отдых без секса? Что вы посоветуете?

– Знакомьтесь с теми, кто кашляет.

Вот уже второй день мой муж мучился чувством вины и не знал, куда девать свою ответственность. В очередной раз он набирал один и тот же номер, но «вызываемый абонент» снова прятался от него в зоны недоступности. Он ругался по-русски, каждый раз, швыряя телефон на нашу кровать, минуту ходил по комнате и, снова брался за телефон, в надежде отыскать пропавшего туриста.

– Да успокойся ты! Это же не твой ребенок! – пыталась я унять супруга. – Найдется! Он же большой мальчик. Сколько ему?

– Лет тридцать, не знаю… – пожал он плечами.

– А где ты его видел в последний раз?

– У входа в торговый центр.

– Ну и все!

– Хайяти, он не женщина! Он не станет двое суток ходить по магазинам!