Дубина для Золушки

А сейчас меня вштырило вдвойне, потому что неумолимую жажду риска приходилось жестко взнуздывать и сдерживать железной рукой — у меня появился Васька. Ему никакая опасность угрожать не должна, и точка.

Сочетать бешеный рев крови в ушах и дрожь предвкушения в теле с холодным рассудком — это, скажу я вам… новый для меня опыт.

Я сразу поняла, насколько все непросто с этим волшебным мальчиком с внешностью сказочного принца. А как только увидела этих его «родственничков» у двери, уверенность превратилась в практически железобетонную. И с этой секунды я уже не выпускала их из виду ни на мгновение, внимательно слушая и наблюдая за происходящим.

Выводы были… интересные.

Кажется, маленький мамин принц взбунтовался. И закономерно получил от озверевшей родительницы. А это значит… хм.

Кстати, как бы Мордред ни рычал и ни корчил рожи, с Васькой он был крайне осторожен и даже нежен, хотя скажи ему кто об этом — снежный мальчик лопнет от возмущения. Ну я же не дура, чтобы давать ребенка кому попало в руки и пускать дело на самотек. Я с него глаз не сводила, просто старалась делать это так, чтобы он не заметил. И кое-что протестировала заодно.

Что касается инопланетной сущности и прочих чудес… Знаете, адреналинщики вообще народ такой, во-первых, суеверные фаталисты, а во-вторых, могут поверить во что угодно, потому как твердо уверены: в этом мире возможно все.

Я еще разберусь в нюансах, и наверняка окажется, что всему есть логическое объяснение. А пока… пока важнее сыграть в эту игру. И я намерена ее выиграть.

— Мой клан не единственный имеет допуск в ваше захолустье, — царственно пожал плечами он и, брезгливо стряхнув несуществующую пыль с кухонной табуретки, уселся за стол, подперев руками подбородок. В нем снова проскользнула та хищная ленность, которая в любой момент может превратиться в резкий и беспощадный рывок. Мое сердце пропустило первый удар.

— И поэтому ты все еще здесь? — Я чуть прищурилась, склонив голову к плечу. Ну же, покажи мне больше себя настоящего. — Что же ты сразу не выбрал кого-то из этих других, имеющих доступ?

— Ты в тот момент показалась мне лучшим вариантом. Но на бестварье и цвирка сожрешь. — Он покосился на захныкавшего сильнее младенца в моих руках. Пытается сыграть на материнских инстинктах? Нет, нам не сюда. Мне нужны твои эмоции, а не манипуляции.

— Да, это разумно, — согласилась я. — Только твое бестварье, насколько могу судить, еще больше обестварилось на данный момент.

— Не тебе об этом беспокоиться, смертная. — Мне подарили улыбку-оскал. — Лучше подумай, как своего ржавенка кормить будешь. Ему ведь материальной еды маловато, — ухмыльнулся он и резко встал, слегка нависая надо мной. Явно пытаясь подавить, приструнить, пристыдить, но… Я вижу, ты тоже уже почти сверкаешь.

— А кто сказал, что я беспокоюсь? — У-у-ух! Да! Вот оно, желанное тонкое лезвие над пропастью! — Я… скорее, наслаждаюсь!

Именно! Наслаждаюсь! Я не хотела признаваться даже самой себе, но прилипчивый и будто политый патокой «прынц», несмотря на все его преимущества, бесил меня неимоверно. Поэтому сначала я даже не думала после усыновления продолжать с ним хоть какое-то тесное знакомство. Разве что действительно нянькой нанять. Или «вешалкой» в модельное агенство отправить с повышенным окладом, в качестве благодарности, не более.

Зато когда он показал зубки… сначала в разговоре с родней, а потом уже и мне… Когда бесстрашно поливал тех высоких господ оскорблениями и смотрел этим непокорным, диким и чуточку безумным взглядом… М-да. Ну признаю: я его нарочно сейчас спровоцировала.

Кажется, моя тщательно скрываемая до этого сумасшедшинка отразилась, наконец, в глазах. Я одной рукой прижала к груди пискнувшего Ваську, а второй вдруг быстро обхватила парня за затылок, рывком притягивая и впиваясь в его губы злым азартным поцелуем. В нем не было ни капли желания соблазнить, скорее это было нападение. Вероломное. Очень!

И так большие голубые глаза расширились, но ненадолго. Секунда — и они уже злорадно сузились, а в меня хлынула волна жара и холода, обжигая и замораживая, сбивая дыхание и унося черт знает на какую вершину. А-а-а-а! Кажется, у меня ни разу в жизни не было почти оргазма во время первого поцелуя… От бешеного восторга закружилась голова, и я яростно рванула навстречу этому бурлящему потоку, врываясь в его средоточие, как половецкая конница в мирную деревню.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Уи-и-и! Ва! — внезапно весело запищал между нами Васька, отвлекая друг от друга на какие-то доли секунды.

— Р-ребенка… сэве… Гансу! — шепотом прорычал Мордред мне в ухо, еще раз показывая, насколько его напускное равнодушие к малышу не соответствует настоящему отношению. — Сама р-решилась. Только посмей потом жаловаться, смер-р-ртная. Дикар-р-р-рка. Або-р-р-ригенка… — тут он слегка отстранился и буквально «прокатил» последнее слово по языку, срываясь на некое гортанное рычание и шипение: — Мас-с-стер-р-р-р.