Дублер Казановы

- Просто слов нет цензурных, чтоб сказать все, что я думаю об этой прошмандовке! - уже другим тоном произнесла Алла, сузив глаза. - Ведь в ту ночь она валялась со своим Мариком в койке, целовалась-миловалась, а потом оприходовала любовничка по башке да и спихнула его в яму с говном, может быть, ещё живого. Ежкина же мать, а! Вот зараза, ничего святого нет у этой моральной уродки! Марик, конечно, та ещё сучара, но все же не заслужил такого бесславного конца. Если он чем-то Натке не угодил, сказала бы ему: "Отвали!", - и все дела. Но мочить, да ещё в дерьмо макать... Пошли, мать, отсюда. Я такая злая, что запросто прибью её, а мне свобода ещё дорога как память.

Пока Натка дергала лом, чтобы закрыть тяжелую крышку, подруги незамеченными вернулись в кухню.

- Хоть бы крышка и её прихлопнула, чтобы эта тварь тоже в помойной яме оказалась, вместе с бывшим Мариком в дерьме бы поплавали, - злобно пожелала Алла, наблюдая в окно за безуспешными манипуляциями Натки.

Лом пока не сдвинулся с места, крышка по-прежнему стояла вертикально.

- Я не кровожадная, но таких моральных уродок на земле быть не должно, - продолжала возмущаться Алла. - Нечего им портить экологию и оскорблять окружающую действительность самим своим существованием.

- Взял чужую жизнь, - отдай свою, - процитировала Лариса когда-то сказанные подругой слова.

- Точно! - подтвердила та. - "Fiat justitia", - да свершится правосудие. Зло должно быть наказано.

- Но ты, надеюсь, не собираешься выступать в роли благородной мстительницы и восстанавливать попранную справедливость по своим собственным принципам?

- Вот еще! - фыркнула Алла. - Больно мне надо мараться об эту мразь! Бог накажет.

- Зная твою эмоциональную натуру, я уже начала бояться, что ты что-нибудь этакое сотворишь.

- Как говорил мой бывший хазбенд, - я только снаружи злая, а внутри добрая-предобрая.

И хотя ситуация явно не располагала к веселью, подруги расхохотались.

- Ладно, мать, - сказала Алла, отсмеявшись. - Давай для полной ясности глянем, что эта убивица в своей комнате крушила.

Подруги вошли в спальню Натки и замерли на пороге. Над кроватью горел ночник и обстановка была хорошо видна. Все выглядело так, будто здесь шла отчаянная борьба. Кровать была сдвинута со своего места и стояла под углом к стене, ковра перед ней не было, матрац сполз одним краем, на полу валялась подушка, рядом с нею - массивный бронзовый подсвечник.

- Именно им она Марику и врезала, - уверенно сказала Алла, показывая на подсвечник. - С остервенением колошматила, с большим чувством, каждый раз выдыхая "кхе!", как мясник, разделывающий тушу топором. Слышала, сколько было ударов? Видно, не сразу она его оглоушила, он ещё поборолся, раз все так раскидано и сдвинуто. Сделав из Марика отбивную, Натка стащила его на пол, закатала в ковер, или покрывало, или ещё во что-то, отволокла к помойной яме и сбросила в дерьмо.

- Бр-р! - передернула плечами Лара.

- Да уж... - покачала головой Алла. - Я предполагала, что нас ожидают малосимпатичные открытия, но такого не ожидала... Просто леди Макбет местного разлива.

- Алка, мне страшно, может, она сумасшедшая? Ведь психические заболевания могут обостриться от разных внешних воздействий, мне Лидия Петровна говорила.

- Кто её знает... - пожала плечами Алла. - Сходим ещё раз к нашему психиатру, спросим, что с этой умопомешанной. Может, на неё периодически нападают такие припадки. К примеру, в полнолуние она одержима манией убийства и мочит каждого десятого или каждого двадцатого любовника... Есть такие извращенцы, которые ловят кайф, убивая. Может, Наткина помойная яма полным-полна жмуриками, и ей греет сердце мысль, что их красивые, эротичные тела плавают в дерьме?.. Или же, как рачительная хозяйка, она потом посадит розы и будет удобрять тем, во что превратились бывшие любовники?.. Или закопает трупы под каждым кустом, и у неё будут цвести шикарные розы.

- Алка, перестань, меня сейчас вырвет! - взмолилась Лара.

- Тихо, подруга, не время блевать. Вон наша убивица уже идет к дому. Глянь, как уверенно шагает, говенных дел мастерица! Поступь гордая, как у человека, довольного собой и преисполненного чувством глубокого удовлетворения. Вся в дерьме, но самообладания не теряет.

Лариса посмотрела в окно и в ясном лунном свете увидела Натку, которая спокойно шла к дому и даже, кажется, улыбалась. Лара не была уверена, так ли это, но то что ни в лице, ни во всем облике Натальи не было ни тени подавленности, страха или ещё каких-либо отрицательных эмоций, - было очевидно. Закончила важное дело и со спокойной совестью и сознанием хорошо выполненного дела возвращается домой.

- Алка, я её боюсь! Ведь сейчас Натка повторила то, что сделала с Мариком! Кто её знает, как она поведет себя, увидев нас?!

- Думаешь, эта психованная и нас замочит, раз мы оказались свидетелями? А что? В её помойке хватит места и для нас, и для десятка трупов, да ещё останется.

- Кончай чернуху, подруга, пошли отсюда!