Дублет из коллекции Бонвивана

- Отделавшись от мешка, газуем по пляжу в сторону устья реки и там твою тачку бросаем. После этого мы рвем в мое любимое казино и проводим там весь оставшийся вечер и всю ночь. С завзалом я договорюсь - он выпишет тебе входной билет и, если потребуется, подтвердит, что в казино мы пришли с самого начала его работы.

- Честно говоря, я думал, что все будет гораздо сложнее.

- Не очень-то самообольщайся...Все проблемы возникнут потом, когда угрозыск начнет рыть копытами землю. Это тебе не кегли сшибать...

- Сбавь обороты, Алик! - Ройтс налил в рюмки коньяка. - Мы же с тобой не первый год знаем друг друга. И, если я выражаю сомнения, то исключительно по твоей просьбе. Я понимаю, что дело не из легких и потому вправе все хорошенько обмозговать. В принципе, я со всем согласен, хотя некоторые детали взывают сомнения.

- Говори, обсудим, - Пуглов стал вылущивать банан.

- Ты сказал, что Гунара берешь на себя...Но ведь позже может всплыть, что инкассатор был усыплен. Экспертиза легко установит дозу и состав снотворного. Кто-нибудь случайно увидит тебя вместе с Гунчей, который, как и Симчик, будет охмурен какой-то заразой, подмешанной в коньяк...

- Кончай фантазировать! - вспыхнул Пуглов. - До казино инкассаторская машина побывает в пятнадцати точках и после казино еще во столько же. Тут само ЦРУ ни черта не докажет. И не думаю, что дело дойдет до экспертизы. Даже невооруженным глазом будет видно, что человек поддатый. И это ни для кого не является секретом. А через день-два у него в крови вообще ничего не останется.

- Ладно, возражения приняты, - Ройтс налил себе полстакана водки.

- Да, с Гунчей все будет гораздо проще, чем ты думаешь. Мы ему дадим такой препарат, который не оставляет после себя следов...Но не в этом дело, - Альфонс рассеянным взглядом обвел комнату. - Ты, Игорек, вот что скажи...Можем ли мы друг на друга рассчитывать в случае ареста одного из нас или двоих сразу? Извини, старик, этот вопрос я тебе задаю в первый и последний раз.

- Ты хочешь, чтобы я поклялся на Библии?

- Поклянись лучше вот на этом банане, - Пуглов оторвал от связки один банан и положил его перед Ройтсом.

- Перестань, Алик, хохмить. Ты и так знаешь, что я буду отрицать все до конца. Даже если в доказательство мне дадут прослушать теперешний разговор, - Ройтс говорил с подъемом, и в его глазах появился влажный блеск. - Но у меня к тебе встречное предложение...Если, тьфу, тьфу, благополучно заберем мешок, его сразу же надо делить на две части.

- Ты, наверное, рехнулся от наркоты...

- Ты меня не понял, - Игорь выставил вперед руку с растопыренными пальцами. - Ты меня не так понял, старик! Нам надо поделить деньги только для того, чтобы уменьшить риск. Накроется одна часть, будет цела другая.

- Я понял тебя и объясняю. У нас будет слишком мало времени, чтобы заниматься расфасовкой. У нас будет ровно столько минут, чтобы быстренько освободиться от мешка. Ни минутой больше, - Пуглов говорил так уверенно, что Ройтс счел свой вопрос полностью исчерпанным. Спросил о другом.

- Как насчет маскировки? Слишком на бойких местах мы с тобой ошивались.

Пуглов взял со стола фужер с коньяком и стал его греть в ладонях.

- Ничего лучше женских колготок мы не изобретем. И кожаных перчаток... От Лельки нет известий?

При упоминании имени сожительницы Ройтса мысли Пуглова совершенно неожиданно, остро закрутились вокруг происходящего с Татьяной. Глядя в самые зрачки Ройтса, он спросил:

- Что произошло между тобой и Татьяной в ее день рождения?

Таракану и деваться некуда. Глаза его вильнули в сторону, вверх, опять в сторону и наконец легли на кожуру банана, распластанного на столе.

- Я тебя не понимаю, Алик, - Ройтс с трудом сглотнул вдруг сгустившуюся слюну, в руках его появилась предательская дрожь. - Интересно, а что между нами могло произойти?

Пуглов видел, как глаза Таракана отстраненно ушли в сторону, как его слова от неправды выговаривались особенно отчетливо и потому звучали откровенно фальшиво. Однако Пуглов, видя, что дружок его завирается, сжал до боли зубы и вышел на кухню. И оттуда он услышал смятый, оправдывающийся голос Ройтса: "Не понимаю, что может быть общего между нами? Я твою Таньку всего пару раз видел...Да и не в моем она вкусе..."

Но Пуглова это не убедило. Он стоял у окна и, рассеянно вертя в руках большой кухонный нож, смотрел на улицу, где уже начинал угасать день.

Глава семнадцатая

Несмотря на большой опыт работы в инкассации, а может, именно в силу этого обстоятельства, инкассатор Гунар Тризна потерял нюх на опасность. Правда, когда он был еще молодым и наивным, ему мерещились грабители чуть ли не в каждом прохожем, особенно, если кто-то прямиком направлялся в сторону машины. Тогда Тризна немедленно клал руку на кобуру и средним пальцем отщелкивал кнопку ремешка, фиксирующего пистолет.