Дуэль до первой смерти

Они оседлали своих стальных коней и укатили прочь, удачно разминувшись с нарядом самых настоящих полицейских. Их вызвал по телефону оказавшийся буквально через считаные минуты на месте происшествия водитель «Рено». Вызвал и дал по газам, потому что перед тем как сесть за руль, немного переусердствовал в баре с коньяком.

То, что осталось от Ахмеда, экипажа джипа и еще двоих, хоронили в закрытых гробах, через четыре дня. На требования представителей диаспоры о выдаче тел в день смерти для совершения обряда согласно традициям ислама последовал вежливый, но решительный ответ, что у полиции Франции тоже есть свои традиции и неплохо бы научиться их уважать. Или съехать в любую другую страну, где им «будут только рады».

Бригадный генерал и бывший министр ни от кого не зависимой Ичкерии Руслан Гайсумов на похороны ехать не хотел, и это очень мягко сказано. Страшно этого не желал, понимая, что как только покинет свой превращенный в неприступную крепость дом в горах, так сразу же станет мишенью. Но Тагиров, мало того что принадлежал к его тейпу, так еще и являлся двоюродным братом. По законам шариата единственной уважительной причиной для неявки на похороны родственника может быть только смерть, а Руслан как раз был жив и достаточно неплохо себя чувствовал. Хотя сильно психовал и, если честно, изрядно боялся. Одно дело – сражаться с неверными на своем уровне, то есть отдавать приказы и рассылать директивы, совершенно другое – подставляться самому. Делать это Руслану очень не хотелось. И вообще не всегда стоит принимать на веру громкие заявления бородатых дядей о том, как они легко и с радостью отдадут жизнь за… Бла-бла-бла, те, кто хотел отдать жизни, давно уже это сделали, оставшиеся факт земного существования ценят и меньше всего хотят в рай к пышногрудым красавицам. У них и в этом мире баб хоть завались…

Так что ехать все равно пришлось. Ну не требовать же в самом деле, чтобы тело родича привезли для прощания на дом. Представители Гайсумова связались с полицией и, преодолевая исконную горскую гордость, попросили о защите. Полиция, в свою очередь, защиту пообещала, но прозрачно намекнула, что слегка устала от разборок на своей территории и еще раз напомнила о том, что где-то гордым нохчам «будут рады». Где, интересно?

К дому Гайсумова в горах вела одна-единственная, длиною чуть меньше километра, дорога. Кортеж (два джипа и микроавтобус с охраной, а также бронированный лимузин самого Руслана) прошел, вернее, прополз ее часа за полтора. Именно так войска ненавистных захватчиков преодолевали опасные участки на его малой родине. Перед колонной пешим ходом двигались двое: один с миноискателем, со специально надрессированной на поиск взрывчатки псиной на поводке – другой. Склон поверх дороги тоже со всем старанием проверяли. В горах, знаете ли, случаются камнепады, самопроизвольно или в результате подрыва.

На равнине к спустившейся колонне присоединились два полицейских автомобиля. Один занял место в голове колонны, второй – в хвосте. Взревели моторы, машины с места в карьер набрали приличную скорость и понеслись, быстро, даже как-то весело и с мигалками впереди и сзади. Еще бы пару-другую мотоциклистов и хоть какой-нибудь флажок на капот лимузина – и колонну можно было бы смело считать правительственным кортежем.

После похорон Руслан отужинал в доме покойного, где и заночевал. К себе вернулся, уже когда начало смеркаться. На сей раз на то, чтобы проехать по горной дороге, времени ушло намного меньше, потому что до возвращения хозяина ее и склон над нею со всем старанием охраняли. Мерзнуть в горы и смотреть в оба выгнали всех: охранников, прислугу, даже повара и личного секретаря. На ночь в доме остались только обе жены хозяина, ненавидимая ими обеими молоденькая любовница, выводок кавказских овчарок и бараны в загоне. Все они, не считая собак с баранами, провели эту ночь в одной комнате, без сна. Разошлись каждая к себе, только когда рассвело.

Только когда за ним закрылись ворота собственного дома, прошло камнем лежавшее последние дни на сердце чувство опасности, и все тревоги остались снаружи. Руслан успокоился и даже, можно сказать, немного повеселел. Все, теперь его не достать, никому и нипочем.

С аппетитом поужинал, накатил любимого коньячку «Лезгинка» и отошел ко сну в твердой уверенности, что и в этот раз костлявая с косой промахнулась.

Промахнулась, ага, как же. Утром следующего дня он не вышел из спальни в девять, как все привыкли. Не появился и к одиннадцати. В половине двенадцатого прислуга решилась потревожить хозяина. Его нашли в собственной постели, под одеялом и без малейших признаков жизни. Приехавший через три часа местный врач без колебаний назвал причиной смерти обширный инфаркт и поспешил убраться восвояси. Тоже, кстати, ошибся, хотя как сказать. Непонятно, каким образом оказавшийся в «Лезгинке» хитрый яд растительного происхождения как раз таки и вызвал закупорку коронарных артерий и последующую остановку сердца.