Дуэль сердец

Но Каролина не стала дожидаться его возражений. Она знала: для ее плана необходимо, чтобы слуги из Мандрейка ничего не рассказали в Какхерсте. Она повернулась и направилась к дому священника. Это было небольшое каменное здание с остроконечной крышей, стоявшее в неухоженном саду.

Каролина шла по узкой дорожке между цветочными клумбами, когда дверь дома неожиданно распахнулась и на пороге появилась девушка с растерянным выражением лица. Она долго смотрела на Каролину, а потом кинулась ей навстречу:

— Каролина! — воскликнула она. — Каролина! Но я тебя не ждала! Ты написала, что приедет какая-то мисс Фрай.

Каролина схватила девушку за руку и притянула к себе поближе.

— Слушай, Харриет, — быстро зашептала она. — Твой отец дома?

— Да, по-моему, дома. Но…

— Тогда слушай меня! Ни в коем случае он не должен знать, кто я такая. Мисс Фрай — это я. Понимаешь? Меня зовут Каролина Фрай, и я училась вместе с тобой в пансионе.

— Но, Каролина, я ничего не понимаю. Что это…

— Потом я все тебе объясню, — перебила ее Каролина. — А сейчас только запомни, что я — Каролина Фрай, приезда которой ты ждала. Ты меня слышишь?

— Да, Каролина, я постараюсь. Только это все так странно. Я… не знаю, что и думать.

— А ты не думай, — ответила Каролина. — Делай в точности, как я тебе сказала. Харриет, уверяю тебя, это очень важно. Иначе бы я не просила тебя говорить неправду. Пожалуйста, не перепутай ничего, для меня это имеет решающее значение.

— Тогда я, конечно же, помогу тебе, — сказала Харриет. Каролина улыбнулась и, наклонившись, поцеловала подругу.

Харриет была маленького роста, с приятным личиком и доверчивыми карими глазами. Ее можно было назвать хорошенькой, только волосы ее были плохо уложены, а льняное платье в полоску сидело не по фигуре и уже вышло из моды.

Каролина помнила, что в пансионе Харриет всегда была доброй и бескорыстной, с готовностью помогала другим и была благодарна за малейшее проявление благосклонности со стороны более богатых и знатных учениц. Она надеялась, что на Харриет можно будет полностью положиться, но, глядя в карие глаза, широко раскрытые от изумления, на личико с тонкими, даже заостренными чертами, Каролина засомневалась.

— Харриет, давай пройдем в дом, — предложила она, поскольку сама хозяйка, удивленная и пораженная тем, что слышала, видимо, забыла о своих обязанностях.

— Ох, конечно, прошу тебя, Каролина, входи, — сказала она, и краска залила ее лицо при мысли о допущенной оплошности.

По каменному крыльцу они прошли в холл, отделанный дубовыми панелями. Потолок потемнел от времени, от влаги на нем проступила плесень. Всюду были заметны признаки бедности: потертые ковры, кресло у потухшего камина, явно нуждающееся в новой обивке, да и другая мебель была не в лучшем состоянии.

Каролина сняла перчатки и ждала, когда Харриет проведет ее в гостиную, но в этот момент отворилась дверь, и в холл вошел викарий. Адольфус Уонтидж, пожилой человек с багровым лицом, заискивал перед аристократами и в то же время был невыносимо груб с остальными. Он никогда не испытывал желания принять духовный сан, но у младшего сына не слишком богатого сквайра не было иного выбора. Его единственной страстью была охота. Две лошади, принадлежавшие ему, всегда были ухожены и хорошо накормлены, как бы ни приходилось урезать для этого средства на ведение домашнего хозяйства.

Викарий вошел в холл неторопливым шагом, не слишком утруждая себя ради гостьи, занимающей в обществе столь низкое положение, как мисс Фрай. Но, когда он увидел Каролину, ее красота и манера держаться невольно заставили его поклониться ниже, чем он поклонился бы при обычных обстоятельствах.

— Добро пожаловать, мисс Фрай, — сказал он низким, довольно хриплым голосом, звучавшим так, словно он был вечно простужен.

Каролина сделала реверанс.

— Благодарю вас, сэр. С вашей стороны чрезвычайно любезно предложить мне свое гостеприимство.

— Харриет говорила, что вы приехали из Мандрейка. Карета, без сомнения, отправится обратно не сразу. Я распорядился поставить лошадей в конюшню.

— Вы необыкновенно добры, сэр, — отозвалась Каролина, — но по приказанию лорда Валкена карета должна вернуться в Мандрейк как можно быстрее.

— Жаль! Очень жаль! — воскликнул викарий. — Не хотелось бы мне, чтобы его милость считал, будто мы не может разместить его лошадей и слуг. Надеюсь, вы оставили его милость в добром здравии?

— Да, он вполне здоров, — ответила Каролина и, догадавшись по блеску глаз викария, что он интересуется жизнью знати, добавила: — Леди Каролина Фэй шлет наилучшие пожелания Харриет и кланяется вам, сэр.

— Вот как! В самом деле! — воскликнул викарий. — Как мне помнится, Харриет училась вместе с ней.

— Да, сэр. Леди Каролина часто вспоминает о Харриет и уверяет, что она была самая славная девушка во всей академии.

Харриет покраснела, но викарий недовольно взглянул на дочь.