Дуэль умов

Потом я еще дважды побывал в оккупированной немцами Франции и оба раза успешно справлялся со своими заданиями. На четвертый раз меня схватили вскоре после приземления.

Многие из тех, кто читал книгу «По собственному выбору», писали мне, что, по их мнению, я приуменьшаю опасности, с которыми была связана работа во французском подполье. Но ведь в ней рассказывалось всего о двадцати восьми днях, проведенных во Франции, да к тому же тогда мне сопутствовала удача. В настоящей же книге, в третьей и четвертой частях, описываются двести с лишним дней, полные всяких неожиданностей, и здесь я попытался как можно правдивее рассказать об огромном напряжении тех дней.

В оккупированные страны заслали сотни подобных мне людей. Многих схватили сразу же, другие продержались по нескольку недель и даже месяцев, третьих арестовали накануне победы, и лишь очень немногим посчастливилось проработать в течение всей войны.

Деятельность движения Сопротивления в оккупированных странах приобрела огромный размах. Число погибших участников польского движения Сопротивления и польской «тайной армии», например, более чем вдвое превышает потери в людях, понесенные вооруженными силами США во второй мировой войне. Ни в одной другой войне движение Сопротивления не играло такой важной роли, как в этой.

Я уверен, что пережитое мной весьма типично для английского офицера — участника специальных операций во Франции. Почти каждый агент мечтал, чтобы на выполнение какого-нибудь особого задания его послали одного: уж если операция провалилась, сам виноват. Но совсем непривлекательной была перспектива сделаться резидентом. Среди множества людей, с которыми приходилось встречаться резиденту — встречаться вопреки всем правилам конспирации, против собственной воли и рассудка, — неизбежно оказывались и такие, кто либо по неведению, либо из-за чрезмерного рвения, либо просто умышленно проваливал дело.

На каждую удачу приходились десятки неудач. И при таких шансах на успех участники специальных операций делали все от них зависящее, так как знали, что любая ошибка, предательство или неосторожность ведут к неминуемому провалу.

В книге «Дуэль умов» рассказывается о моей работе во Франции по 16 апреля 1943 года, то есть в тот период, когда меня забрасывали туда во второй, третий и четвертый раз.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава I ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО

Мощный лимузин бесшумно проскользнул под аркой и подкатил к Подъезду Орчард Корт. Майор Жак де Гели и Мишель поблагодарили одетую в военную форму девушку-водителя, которая везла их от самого побережья. Она мило улыбнулась в ответ, и никому из наблюдающих этот обычный обмен любезностями и в голову не пришло бы, что эта миловидная представительница шоферской профессии, направившаяся на своей забрызганной грязью машине к бензоколонке, не пожалела бы месячного жалования, лишь бы подслушать разговор, который во время долгого пути происходил за стеклом, отделяющим водителя от пассажиров.

Мужчины пересекли вестибюль и стали подниматься по лестнице. Только теперь Мишель почувствовал страшную усталость. Сказались все те опасности, которым он столько раз подвергался за минувшие два месяца: как-никак ему пришлось проделать тысячи миль на корабле, подводной лодке, поездах, машинах, самолетах и пешком. Ему даже показалось, что он стал намного старше.

Они прошли два пролета и позвонили у двери номер 6. Дверь тотчас же открылась, и их, как обычно, встретил вежливый Парк. Едва он успел произнести приветственные слова, как перед ними выросла худая длинная фигура майора Бакмастера.

Мишель официально доложил шефу о прибытии, тот дружески протянул ему руку, и они направились из приемной в основное помещение. Рядом шел Парк, радостно потирая руки. Он знал о затее шефа и де Гели и, стоя у двери, наблюдал, как они вели Мишеля к открытой двери. Заглянув туда, Мишель увидел наполненную водой ванну с клубящимся над ней паром. Он перевел недоуменный взгляд на начальника — тот с улыбкой кивнул ему.

— Для вас, не церемоньтесь. Я сейчас вернусь.

Изумленный Мишель разделся и влез в ванну.

Вскоре к нему вошел де Гели с бутылкой и тремя бокалами, а за ним — Бакмастер. Оба начальника, усевшись на чем попало, углубились в бумаги Мишеля. Они с радостью обнаружили среди них французские продовольственные карточки на 1942 год. Мишель, с мылом в одной руке и бокалом в другой, докладывал в общих чертах о своей поездке.