Дуэль в истории России

Тем не менее Кушелева на основании петровских законов приговорили к повешению, а Бахметьева, Ломоносова, Чернышева, Яковлева и Голицына — к лишению чинов и дворянского достоинства. Венансон, донесший о предстоящей дуэли, осужден не был. Решение суда направили к царю. Ему сопутствовало заключение военного губернатора Санкт-Петербурга генерал-лейтенанта графа Толстого, утверждавшего, что, во-первых, приговор не может быть приведен в исполнение, «поелику смертная казнь по государственному закону не существует», а во-вторых, потому что достаточно «разжаловать виновника в солдаты до выслуги».

Вскоре на судебный доклад была наложена конфирмация

Офицер гусарского полка.

(Высочайшее утверждение) Александра I: «Хотя и следовало поступить с подсудимым, штабс-капитаном Кушелевым, по мнению высшего суда для примера другим по всей строгости, но в уважение службы отца помянутого Кушелева, тайного советника и сенатора Кушелева, избавя подсудимого от наложенного наказания, отправить оного немедленно к полку, выключив из звания камер-юнкера. Генерал-майорам же Бахметьеву и Ломоносову сделать в приказе выговор. Майора графа Венансона за неисполнение повеления, данного военным губернатором, арестовать на неделю, отправя его после в корпус, состоящий под командою князя Цицианова», то есть на Кавказ. Объяснялась последняя строгость тем, что Венансон после своего доноса получил указание избегать встречи с Кушелевым, но все-таки принял участие в дуэли.

Чернышев, Яковлев и Голицын не были наказаны вовсе. Таким образом, Венансон, единственный, кто пытался действовать по закону, пострадал едва ли не больше всех! Ясно, чью сторону — дуэлянтов или обветшалых артикулов — выбирал Александр I.

При этом, как правило, царь старался хотя бы внешне соблюсти закон. К примеру, он сам стал инициатором следствия по дуэли между полковником Беклемишевым и капитаном Бухариным, причиной которой также было грубое обращение командира с подчиненным, а потом, когда комиссия военного суда согласно старинному закону приговорила Бухарина «лишить живота», высочайшее утверждение этот приговор заменило «выпиской» капитана «тем же чином в армейскую артиллерию, посадя в крепость на 6 месяцев».

Дуэли следовали одна за другой, но в первые годы правления Александра I они редко бывали смертельными, обычно дело заканчивалось ранением, поскольку дрались чаще на саблях, как Беклемишев и Бухарин, или на шпагах, и гораздо реже стрелялись.

Граф Захар Чернышев. 1818 г.

Глава V. «Пускай бы за дело дрались…»

И сделать, наконец, без цели и нужды,

В пустой комедии — кровавую развязку.

А рассердился он — и в этом нет беды:

Возьмут Лепажа пистолеты,

Отмерят тридцать два шага -

И, право, эти эполеты

Я заслужил не бегством от врага.

Михаил Лермонтов

О романтических дуэлях

Молодые офицеры Дымов и Сакен, побывав в гостях у отставного генерала и его очаровательной дочери Анны, возвращались в свой полк и по дороге заспорили, кому из них юное создание готово отдать сердце. В споре Дымов потребовал, чтобы его соперник не произносил имя дамы уменьшительно, иначе он вызовет его. Сакен в ответ начал повторять: «Нюта, Нюточка, Аничка, Анюся…» А в результате — дуэль!

Противники вылезли из повозки и скрестили шпаги на залитой солнцем поляне. Не прошло и пяти минут, как Сакен оказался без пальца на правой руке, а Дымов получил пять незначительных ран.

О ссоре узнало начальство. Дуэлянтов арестовали. Суд признал Дымова зачинщиком и приговорил его по «Воинскому Артикулу» к отсечению руки. Ни у кого, в том числе, конечно, и у самих судей, не возникло сомнений, что этот формально выведенный из устаревших законов и отдающий средневековьем приговор останется на бумаге. К примеру, командовавший полком генерал-майор Барклай-де-Толли, предвидя кон-фирмацию, высказал мнение, что содеянное обоими «наносит стыд офицерскому званию», а посему они «недостойны продолжать воинскую службу» и должны быть с нее отставлены.

Александр I согласился с генералом и указал отправить дуэлянтов в отставку, чем и ограничил наказание. Дымов утешился женитьбой на Анне, а Сакен вскоре получил разрешение вновь надеть офицерский мундир и доблестно воевал с французами.