Дуэли и дуэлянты: Панорама столичной жизни

Из числа необыкновенных дуэлей мы приводим только следующие[56]:

дуэль на пистолетах на кратчайшей дистанции;

дуэль на пистолетах с безостановочным движением по параллельным линиям;

дуэль на пистолетах с заряжанием только одного из пистолетов.

Царскосельский парк

Автолитография А. Мартынова. 1821 г.

Дуэль на пистолетах на кратчайшей дистанции

Эта дуэль производится по правилам «Дуэли на пистолетах, стоя неподвижно и стреляя произвольно», согласуя ее лишь со следующими статьями:

1. Дистанция — 10 шагов[57].

2. Пистолеты должны быть совершенно незнакомы противникам и должны принадлежать к одной и той же паре.

Решается жребием, кому из противников пользоваться правом выбора из двух предназначенных пистолетов.

3. Дуэль может быть продолжена по усмотрению.

Дуэль с безостановочным движением по параллельным линиям

Правила «Дуэли на пистолетах с движением по параллельным линиям» изменяются здесь статьями, приведенными ниже.

1. Проводят две линии длиною в 35 шагов, отстоящие на 25 шагов друг от друга.

2. Оружие должно быть совершенно незнакомо противникам. Право выбора решается посредством жребия.

Павловский парк

Автолитография А. Мартынова. 1821 г.

3. Противники обязаны по команде «вперед» тотчас идти вперед по своим линиям. Они не вправе приостанавливаться, должны стрелять на ходу и, выстреливши, продолжать движение ровным шагом в ожидании ответного выстрела.

4. Ответный выстрел, хотя бы раненого, может быть произведен только до тех пор, пока выстреливший не достиг конечной точки своей линии.

5. Хотя дуэль и может быть продолжена, если не последовало поранения, то все-таки более обычно обменяться выстрелами только один раз[58].

Дуэль с заряжанием только одного из пистолетов[59]

Употребительные при других дуэлях на пистолетах правила следует здесь согласовать со следующими статьями:

1. Нарезные стволы пистолетов не допускаются.

2. Секундант, назначенный по жребию распорядителем дуэли, и его помощник остаются у противников, между тем как два младших секунданта, если бы не имелось предмета, могущего совершенно скрыть их от взоров, удаляются для заряжания от места боя по меньшей мере на 60 шагов. Они заряжают один пистолет, а на другой надевают лишь пистон. По извещении ими оставшихся секундантов об окончании заряжания отправляется к ним помощник распорядителя, берет оружие и относит его к распорядителю дуэли.

3. Последний, держа пистолеты за спиной, подходит к тому противнику, которому по жребию досталось право выбора, и спрашивает: «В правой или в левой руке?» После того он передает ему тот пистолет, который находится в указанной руке.

4. Распорядитель и помощник занимают места в обыкновенном порядке, в 4-х шагах от противников; секунданты же, зарядившие оружие, становятся в 20 шагах за первыми.

5. Противникам передается карманный платок, который они берут за два диагонально противолежащие конца.

6. Распорядитель дуэли потом говорит противникам: «Повторяю вам, гг., что честь вас обязывает внимательно прислушиваться к сигналу, который будет состоять из одного удара в ладоши, и как только услышите его, выстрелить мгновенно и одновременно».

Несколько секунд спустя он подает сигнал, крепко ударяя в ладоши.

7. Если бы один из поединщиков выстрелил ранее сигнала, то его противник вправе застрелить его, как ему захочется[60].

8. Если бы у поступившего таким образом оказался заряженный пистолет и он убил противника, то секунданты честью своею обязаны тотчас о случившемся составить протокол и возбудить без замедления против коварного убийцы судебное преследование.

Из романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» (конец 1830-х годов)

<…> У подошвы скалы в кустах были привязаны три лошади; мы своих привязали тут же, а сами по узкой тропинке взобрались на площадку, где ожидал нас Грушницкий с драгунским капитаном и другим своим секундантом, которого звали Иваном Игнатьевичем; фамилии его я никогда не слыхал.

— Мы давно уж вас ожидаем, — сказал драгунский капитан с иронической улыбкой.

Я вынул часы и показал ему.

Он извинился, говоря, что его часы уходят.

Несколько минут продолжалось затруднительное молчание; наконец доктор прервал его, обратясь к Грушницкому:

— Мне кажется, — сказал он, — что, показав оба готовность драться и заплатив этим долг условиям чести, вы бы могли, господа, объясниться и кончить это дело полюбовно.

— Я готов, — сказал я.

Капитан мигнул Грушницкому, и этот, думая, что я трушу, принял гордый вид, хотя до сей минуты тусклая бледность покрывала его щеки. С тех пор как мы приехали, он в первый раз поднял на меня глаза; но во взгляде его было какое-то беспокойство, изобличавшее внутреннюю борьбу.

— Объясните ваши условия, — сказал он, — и всё, что я могу для вас сделать, то будьте уверены…

— Вот мои условия: вы нынче же публично откажетесь от своей клеветы и будете просить у меня извинения…