Дуэльный Кодекс. Том 1: Проект «Геката»

— П-привет, — смущенно ответила Мира.

— Раздвинь ноги.

— Что?!

— Раздвинь ноги, говорю. Мне некуда наступить.

Девушка хлопнула веками миндалевидных глаз и подчинилась. Просунув ногу между ее бедер, я оперся второй о стену.

— Говоришь, никого не должно быть? — девушка не ответила, только уставилась на мой торс, который маячил перед ее глазами, — Мира, соберись.

— А, что? Да… — было видно, как смущена драконица тем, что человек мужского пола находится так близко к ней. Неожиданно. Неужели, настолько долго пробыла в форме человека, что стала испытывать влечение к человеческому мужскому полу?

Я попробовал сдвинуть люк и не смог. По всей видимости, сверху он был либо закрыт, либо на нем стояло что-то тяжелое.

— Ну тогда, — я извлек проводник, — нам придется пошуметь. Толчок!

— Охраны нет, — настороженно проговорил я, проходя вниз по узким ступеням входа в темницу, — это плохой знак.

— Разве это не хорошо? — спросила Мира.

— Не очень.

— Почему?

Люк мы и правда открыли со знатным грохотом. К счастью, цокольный этаж, на котором располагалась кухня и вход в темницы, был пуст в это время суток. Люк же, располагавшийся в полу, был всего-навсего заставлен кухонной мебелью. Открыв его, мы заодно разнесли в щепки целый стеллаж.

Полминуты, ждали, придет ли кто на шум, но охрана не явилась. Тогда, Мира повела меня в катакомбы, в темницу, где когда-то сидела сама.

— Они держали тебя тут в форме человека? — спросил я, когда мы спускались по узкому коридору.

— Да. Причем в небольшой клетке. — Ответила драконица, — это было настоящее мучение. Попробуй я превратиться, точно погибла бы. И заодно убила бы и Глеба, который был со мной.

Хитрый ублюдок Синицын знал, что драконица может пойти на отчаянный шаг, и покончить с собой, переломав все кости во время превращения, о стены темницы. Но пока ее сводный брат рядом, она не решится.

Темница, в которой мы оказались, и правда была тесна. Каменные влажные стены блестели в свете единственной лампочки, которая, казалось, включалась по таймеру. Ржавые прутья отделяли узкий коридор от камеры квадратурой метров пятнадцать.

— Почему не очень? — проговорил я, когда мы заглянули внутрь, — потому что охранять некого.

— Великий красный дракон… — выдохнула девушка, — тут пусто!

— Да. Если он и держит их в замке, то не здесь, — поджал я губы.

За решеткой никого не было. Только каменные стены и по средневековому прикрученные к ним цепи с кандалами.

— Сумасшедший ублюдок, — поморщился я глядя на них, — и садист… Но теперь, — задумался я, — нужно как-то найти, где пленники.

— Паш?

— Ммм?

Мира посмотрела на меня. В тусклом свете лампы ее волосы казались темно-серебряными.

— А который сейчас час?

* * *

Илай любил делать ночные обходы. Старика, который уже давно служил личным помощником графа Синицына, много лет мучила сезонная бессонница. Повторялась она с равной периодичностью, каждый два с половиной месяца и длилась пару-тройку недель.

Илай подозревал, что это было проклятье господина. Когда-то давно, когда Александр Синицын был еще ребенком, а Илай служил его отцу, Илай имел неосторожность обратиться к молодому господину не по титулу. Тогда и начались проблемы со сном, хотя Илай привык. Привык и даже обратил их себе на пользу — стал практиковать обходы замка. Илай был педантом и посещал все интересоющие его помещения: библиотеку, пыточную, темницу и генаторию в строгом порядке.

В библиотеке он любил слушать, как хозяин мучиет там очередного своего врага или провинившегося слугу. В пыточной он вдыхал приятный запах человеческого страха, что висел там постоянно. В темнице бывал, чтобы посмотреть на пленников, или насладится мрачной атмосферой этого места. Ну а генатория ему просто нравилась. Красиво там.

Да. Илай был эстет. Но своеобразный. Этой ночью старику снова не спалось. И как обычно, в два тридцать ночи, он заходил в темницу. У Илая было хорошее настроение сегодня ночью, ведь у библиотеки хозяина он уже побывал. Послушал там приятные женские стоны боли. И теперь спускался по ступеням темницы, чтобы завершись свой обход.

Он прошел по узенькому коридору. Вдохнул местный затхлый воздух. Полюбовался кандалами. На миг ему показалось, что в пустой закрытой камере кто-то есть.

— Глупости, — пробухтел он себе под нос, — кому там быть?

С грустью он вздохнул. Ему недоставало девушки-драконицы, что держали тут некоторое время назад. Илаю нравилось смотреть, как она грустит за решеткой. И играть с ней тоже нравилось.

Из раздумий его выбил странный звук, будто бы что-то кипятком бурлило за спиной. Обернуться он не успел. Рука, появившаяся неизвестно откуда схватила старика за шею, пятерня заткнула рот.

— Двинешься, — юношеский голос, имевший необычно холодный тон, прозвучал позади, — и я зажарю твои мозги прямо в черепе.

Илай почувствовал, как острие магического ножа больно коснулось виска. Незнакомец, хоть явно молодой, держал крепко. Старик не мог двинуться. Да и страшно было. Со страхом смешалось удивление, когда в дальнем углу камеры, в тени, которую он поначалу не заметил, что-то зашевелилось и встало.