Дуэльный Кодекс. Том 3: Шепчущий Во Снах

– Бывайте, Вандерляйн, – улыбнулся я.

***

Где-то за городом

– Куб-телепортарий готов? – Малиновский попытался сохранить уверенный тон.

– Да, господин, – проговорил один из роялистов боевой команды, – ждем только погонщиков карнозавров.

– Сообщите им, что карнозавры пойдут в портал вторым эшелоном, – серьезно сказал Малиновский.

В одном из многочисленных подземных убежищ Роялистов, царил полумрак. Света было ровно столько, сколько было нужно для манипуляций с кубом-телепоратрием. Ни больше, ни меньше.

Эти убежища – антимагические бункеры и катакомбы, оставшиеся здесь, на юге, после Мировой Магической войны, идеально подходили для дел братства. И роялисты активно пользовались ими.

Малиновский, облаченный в поддерживающий и усиливающий магический мундир, сжал зубы так, что аж скрипнуло. В мундире было жарко и не очень удобно. Но ничего не поделать. Его тело было слишком старым, чтобы прытко сражаться в таких стычках, какая произойдет сегодня. Без усиливающей артефактной одежды не обойтись.

Остальные его люди, облаченные в простую и удобную черную форму и антимагические жилеты, ждали рядом. Все смотрели, как куб-телепортарий накапливает заряд для прыжка.

– Предлесье защищено от телепортации внутрь, – проговорил Малиновский, – поэтому мы прыгнем на задний двор замка, а внутрь станем пробиваться силой. Именно тогда нам и понадобятся карнозавры.

– А как же молох? – опасливо спросил один из роялистов.

– Возьмем его с собой, – решился Семен, – но кидать его в бой сразу будет слишком рискованно. Замятин может обратить его силу против нас. Так что я сам возьму на себя роль погонщика молоха. Выпущу его в наиболее подходящий момент.

Вопрошающий кивнул и опустил железную маску, уставился на небольшой куб-телепортарий, стоявший на колонне. Куб словно бы вбирал в себя тьму. Вытягивал ее из окружающих, самых черных мест и теней убежища.

– Князь, – в неширокий зал вошел еще один роялист, приблизился к Малиновскому, – Сновидец покинул город. Он вернулся в Петербург.

– Что? – нахмурился тот, – уехал? Он передал что-нибудь?

– Да, – сглотнул роялист, – что следит за вами. Сказал, что надеется на ваш успех сегодня ночью.

Теперь сглотнул и Малиновский. Потому что прекрасно представлял, что будет, если успеха он не достигнет.

– Сновидец сказал, почему уезжает? – обеспокоенно спросил Малиновский.

– Нет, господин. Но наверняка что-то случилось. У меня плохое предчувствие.

Малиновский не ответил. Сжав губы, он уставился на пульсирующий тьмой куб. Потом, наконец произнес:

– Приготовится всем. Скоро выступаем.

***

Домой я вернулся, когда уже стемнело. Время подходило к девяти вечера. Вика только что вернулась из больницы, была у Владимира. Он шел на поправку. Магия и эликсиры работали хорошо, и последствий от когтей кошмарницы остаться было не должно.

За ужином обсуждали произошедшее. Вика была рада, что все кончилось. Стас просил подробностей, особенно о том, что было в Розе Ветров. С Томой мы говорили о моем кашмаре и о девушке по имени Лолита, о ее силах.

Этим вечером мы сидели долго. Предлесье был большим замком, но мы облюбовали маленькую гостиную-столовую на третьем этаже поместья. Тут было уютно, а стол, взятый прямиком из нашего старого сельского дома, создавал теплую атмосферу. За ним мы и собрались.

– Сколько тут уже живу, – проговорила Вика и отпила немного прохладного фруктового чая, – все никак не привыкну к прислуге. Раньше все как-то сама да сама. А теперь вот даже не готовлю.

– А заявление-то написала? – отвлекся я от своих мыслей о черной книге.

– Угу, – вздохнула она, – уволят через две недели.

– Займись своим здоровьем, – встал я с небольшого креслица, – особенно психологическим. Тебе нужно покончить с нервозностью.

– Я стараюсь медитировать каждый день, – закивала она.

– Я пойду в библиотеку.

– Работать? – Тома отняла взгляд от книжки по артефакторике, – так поздно?

Уже несколько дней она изучала медальон Ордена Новой Маны, который я забрал у Елены Петриной еще на дуэльном фестивале. Тома пыталась понять, как он действует и как искусство личной трансгуманизайии вышло за пределы рода Орловских.

– Полистаю черный дневник еще немного.

– Не увлекайся им, – встала Тома и подошла ко мне, – иногда я боюсь, что ты можешь из него не вернуться, – проговорила она полушепотом, – что твое сознание останется внутри этой жуткой книжки.

– Не засиживайся, Стас, – не ответив Томе, бросил я взгляд на братика, развалившегося прямо на ковре у пустого камина и читающего какую-то книжку про магических существ.

– Хорошо, Игнат, – поднял он на меня глаза.

– Игнат, – остановила меня Тома, – я волнуюсь.

– Все будет хорошо, – улыбнулся я девушке.

В библиотеке было тихо. Лишь шуршание пустых страниц черной книги прерывало эту тишину время от времени. Видение, что я видел, открыв дневник, все еще было тем же.

Каждый раз, погружаясь внутрь, я подмечал все новые и новые мелочи. Новые особенности и детали, которых не видел раньше. Однако ни одна из них не меняла картину в целом. Не делала ее яснее. Каждый раз, все повторялось.