Дуэльный Кодекс. Том 3: Шепчущий Во Снах

Зажмурившись еще сильнее и даже как-то сжавшись, мальчик отпустил. Ручка со свистом полетела в меня. Среагировав мгновенно, я поймал перо прямо на лету. Крепко сжал ручку, которая задрожала, словно внутри был моторчик.

— Аккуратнее! Спора! — указал пальцем Стас.

— Никакая это не спора, — я растер в пальцах черную субстанцию, принюхался, — а простые чернила. Ручка обычная. И опасна разве что тем, — улыбнулся я, — что может больно впиться куда-нибудь в мягкое.

— Не спора? — Округлил глаза Стас.

— Нет. Уж ее то я отличу. Откуда взялась эта ручка?

— Влетела в окно, — Стас указал на открытую форточку, — и тут же напала на меня, когда я читал Томин справочник по артефактам. О нет…

Приблизившись к своей кровати, он взял книгу и показал мне. В твердой обложке была дыра, а сам переплет выпачкался чернилами.

— Ну вот… испортилась. Тома меня убьет!

— Не убьет. Я куплю ей новый справочник. И тебе еще один.

Стасик вздохнул и положил раненую книгу на тумбу.

— Интересно, откуда она взялась?

Тем временем ручка успокоилась и стала будто совсем обычной. Я покрутил ее в руках, и хмыкнул, когда увидел на колпачке инициалы, выведенные золотом: В. В.

— Есть у меня одна идея, — проговорил я, выходя из комнаты Стаса.

— Стой! Я с тобой.

Мы торопливо пошли по коридору. Когда проходили рядом с комнатой Вики, я услышал, как Стас с забавным грохотом навернулся на пол.

— Ай! Зараза! Это еще что⁈ — крикнул он.

— Эй! Стас! Это не смешно! Выпусти меня! — послышался голос Вики за дверью.

— Что⁈ Но я тебя не держу!

— Да при чем тут держу! Дверь открой! Что за дурацкие шутки⁈

Стас не ответил, потому что смотрел туда же, куда и я: на предмет, об который он споткнулся. Толстый ежедневник в кожаном переплете и с золотым глясе словно бы прилип к двери. Он лежал на полу, и когда Стас попытался поднять его, то не смог. Я тоже попробовал взять книгу, но она словно была прибита к полу и Викиной двери гвоздями.

— Давно ты сидишь взаперти?

— Нет! Мне нужно выйти! А я не могу! Откройте! Стас! Игнат!

— Мы не можем, — хохотнул Стас.

— Врешь! Ну что за издевательство⁈

— Мы правда не можем, — добродушно проговорил я, — дверь подпер ежедневник. Я даже знаю чей.

— Как это, подпер⁈

— Посиди полминуты, — уставившись на золотые инициалы В. В. на обложке, проговорил я, — сейчас вернусь.

— Вы пришли! А я уже хотела идти за вами! У меня проблема!

Вандерляйн встретила меня полнейшим беспорядком у себя в комнате. Она уже переоделась в домашнюю, но элегантную одежду: просторные штанишки, подчеркивающие, тем не менее, ее попу, и в красивый белый топ. Вокруг она разложила свою одежду. Тут и там стояли распахнутые чемоданы и чемоданчики.

— Я не смогу работать! Не смогу, пока не найду… — девушка осеклась, когда я показал ей ручку.

— Предки! Откуда⁈

— Полагаю, это ваше, — улыбнулся я, — об этом вы говорили?

— Да! — девушка бросилась ко мне и приняла ручку, — это мой душеактивный артефакт — перо-самописец. Он ведет мои записи в вечном ежедневнике! Но я потеряла и его!

— Если вы освободите мою сестру, — сдержанно засмеялся я, — я покажу вам, где ваш вечный ежедневник.

— Что⁈

— Прошу! Прошу прощения! Мне так стыдно!

— Да все нормально, — махнул рукой Стас, — просто не пускайте ваши штуки на прогулку без пресмотра.

Я посмотрел на ежедневник, лежавший на столе. Ручка парила над бумагой и быстро-быстро выписывала на белой странице какой-то список дел.

Когда мы освободили Вику, то Вандерляй принялась извиняться как сумасшедшая. Тогда я предложил ей чаю, чтобы успокоить.

Как ни странно, в гостиной, в которой мы привыкли собираться, оказалась и спящая в той же самой позе Света. Она почему-то лежала на большой шкуре у пустого камина. Даше наши громкие разговоры не будили сновидицу.

— Понимаете, — Вандерляйн отпила холодный фруктовый чай, которым угостила ее Вика в знак того, что не злиться, — это мои артефакты. Их подарил мне папа на восемнадцать лет. Незаменимые для меня вещи. Я не могу без них организовать свой рабочий день. Но есть тут проблемка. Артефактор, который их готовил, кажется, немножко ошибся. Что-то пошло не так. И теперь, когда я нервничаю, они могут немножко… как бы это сказать… вредничать.

— Мы заметили, — рассмеялся Стас, — твоя ручка, Вероника, чуть не продырявила меня!

— Ой! Нет-нет! Они не опасны, — Вандерляйн опустила глаза, — только очень пугливы. И оттого бывают немного агрессивны. Ручка пытается кого-нибудь уколоть. А Вечный ежедневник обычно перемещается вслед за мной, и никто, кроме меня, не может его взять. Но когда я нервничаю, он телепортируется неизвестно куда, но всегда возвращается. Через пару часов, — девушка вздохнула.

— Успокойся Вероника, — улыбнулся я, — почему ты нервничаешь?

Девушка обернулась и бросила взгляд на громко засопевшую Сашу, которую наша беседа совершенно никак не тревожила.

— Да из-за князя Фомина, — вздохнула она, — господин очень не хотел меня отпускать. А я… Я приняла такое решение сама. Первый раз в жизни.

— Мне казалось, — немного не понял я, — что ты привыкла принимать решения. Это же рабочие моменты.