Дуэт

Джейсон нашел парковочное место (здесь насчитывалось около ста свободных мест, в отличие от ЛА) за пределами кафе, которое находилось между булочной и обувным магазином. Навес был немного потрепанным, но окна были украшены большой чашкой кофе и крутящейся вывеской, гласившей «Напитки Биг-Тимбера».

— Похоже, мы нашли место паломничества всех горожан, — пошутила я, когда мы вылезли из автомобиля. Я ждала, что перекати-поле выкатится и накроет меня, вот насколько было тихо.

Уголки губ Джейсона приподнялись, но он не ответил. Я начала понимать, что все, связанное с ним, было проблемой. Он не засмеялся или заговорил, просто, чтобы заполнить тишину. Он смеялся, когда ему было действительно смешно, и говорил только тогда, когда был точно уверен, что ему есть, что сказать. Моя голова взорвалась бы на его месте. Я бы разговаривала с кирпичной стеной, если бы мне пришлось сидеть в тишине.

Он держал дверь открытой для меня, и маленький колокольчик задел мою голову, когда я зашла внутрь кафе. Волны запаха кофе ударили меня, я глубоко вдохнула. Лучше, чем крэк, скажу я вам.

— Что будешь? — спросил Джейсон, доставая портмоне из заднего кармана. О, мистер Тихоня собирался заплатить за мой кофе.

— Я пойду туда и закажу, — сказала я, в основном потому, что не хотела, чтобы он смеялся надо мой из-за моего выбора кофе.

Дородная женщина с прической, которую я не видела со времен Рэйчел из «Друзей»[17], обслуживала кассу. Ее зеленый фартук подчеркивал все ее изгибы, но ее широкая пухлогубая улыбка привлекла мое внимание.

— Доброе утро, Джейсон, — пропела она, ее глаза засияли, когда она увидела его за моей спиной.

— Привет, Марси, — ответил он кивком головы. Если бы он носил ковбойскую шляпу, держу пари, он бы склонил и ее кончик в приветствии. Было что-то в Джейсоне, что делало его старомодным, хотя снаружи он таковым не был. — Это Брук…

— Бруклин Хат! — воскликнула Марси, прижимая руки ко рту. — Я не живу в пещере, болван!

Она обошла кассу и бросилась ко мне, раскинув руки. Времени было достаточно, чтобы кинуть обеспокоенный взгляд на Джейсона, прежде чем ее руки оказались вокруг меня. Ммм, кофе. Ее волосы пахли как Мокка Фраппучино, и мне это понравилось.

— Вы самая милейшая из всех, кого я видела, — сказала она, выпуская меня и подняв мою руку так, что я была вынуждена покрутиться под ее рукой. Так долго, пока у меня не раздвоилось в глазах эта женщина из Монтаны. Может, в целом, это были люди Монтаны. Мои фаны в ЛА были просто рады меня видеть, но люди, которых я повстречала в Монтане, были настоящими, будто хотели принять меня в свою семью и пригласить на воскресный ужин.

— Мы пришли, чтобы посочинять немножко, если можно? — спросил Джейсон позади меня.

Наконец, Марси опустила мою руку и посмотрела прямо на него:

— Конечно, можно! Ты же знаешь, я всегда говорила тебе, у меня есть пара неплохих идей для песни.

Я улыбнулась Джейсону, но он смотрел в меню за прилавком. Его подбородок казался выбритым, и, если бы я могла сделать это, не опасаясь, что он отгрызет мою руку, я бы погладила его точеные скулы и подбородок. Я знала, что сперва, он был бы немного колючим, но потом я привыкла бы.

— Хорошо, что я могу для вас сделать? — спросила Марси, снова обращая мое внимание на себя.

Я уставилась в ее медовые карие глаза и выпалила выбранный мною напиток:

— Маленький ванильный латте с миндальным молоком и каплей эспрессо, — в момент, когда я выпалила это, я услышала тихий смешок Джейсона позади и вдруг осознала, что сказала. — Эм, если у вас есть такое, — закончила я, обняв себя рукой.

Улыбка Марси немного угасла:

— Эмм, у нас нет миндального молока. Я могу предложить…

— Тогда просто кофе, — сказала я с улыбкой, проклиная себя за то, что заставляю Марси чувствовать себя не в своей тарелке.

— Мне то же самое, — сказал Джейсон, положив двадцатку на прилавок, когда Марси повернулась, чтобы наполнить две чашки черным варевом.

Она поставила чашки на прилавок перед нами и попыталась дать Джейсону его сдачу. Он поднял руку в протесте, а затем повернулся, чтобы найти место, прежде чем она начнет спорить.

— Думаю, ты заказываешь кофе так же, как и делаешь все остальное, — сказал Джейсон. — Чертовски сложно.

«Я должна чувствовать себя плохо из-за того, что хочу миндальное молоко?»

— Да, а ты заказываешь все черное, как цвет твоей души, — произнесла я, действительно раздосадованная тем, что он думал обо мне так плохо. — Ты всегда склонен судить других?

Джейсон сел на стул, его челюсть сжалась сильнее, чем обычно. После очередного момента «гляделок», его взгляд впился в мой, и он выдохнул:

— Извини. Это было грубо. Ты можешь заказывать любой чертов кофе, какой захочешь, — сказал он, посмотрев на чашку, когда закончил. Затем он ухмыльнулся, чуть-чуть, так, что левая сторона его рта поднялась в его сексуальной личной манере. — Кроме того, мне нравится кофе со сливками и сахаром.

Я хмыкнула и закатила глаза, высыпая пакетик сахарозаменителя в кофе.