Дух дзен-буддизма

Как ни один человек не может владеть жизнью, так и никакое понятие, которым человек мог бы обладать, не сможет ее определить. Убеждение в обладании иллюзорно, не говоря уже о том, что все вещи должны постепенно перейти в другую форму, ведь они не могут всегда быть в одном месте. В основе обладания лежит желание того, чтобы вещи никак не менялись, а это совершенно невозможно. Поэтому напрашивается вопрос: если жизнью нельзя обладать, как ее вообще можно понять? Как познать истину, если ее никогда не определить? Дзен ответил бы так: не нужно пытаться обладать или определять – вот в чем основной буддистский идеал непривязанности или даосский идеал у-вэй.

Но буддизм и Дао не останавливаются на утверждении, что ничем нельзя обладать: они говорят, что те, кто пытается обладать, на самом деле становятся теми, кем обладают, – они рабы собственных иллюзий жизни. Духовная свобода – это лишь способность быть таким же стихийным и нестесненным, как сама жизнь, как «ветер, что дует, где хочет, и слышишь голос его и не знаешь, откуда он приходит и куда уходит». «И так, – говорил Иисус, – с каждым, кто рожден от Духа». Но непривязанность не означает, что нужно бежать от вещей в тихое убежище, ведь от своих собственных иллюзий касательно жизни мы не сбежим никогда. Мы носим их с собой, и если мы их боимся или хотим сбежать, это значит, что мы вдвойне порабощены. Содержатся ли в нас наши иллюзии или мы их боимся – они точно так же обладают нами, и потому непривязанность в буддизме и даосизме означает не побег от жизни, а бег вместе с ней, так как свобода появляется только благодаря полному принятию реальности. Те, кто хочет сохранить свои иллюзии, не двигаются вообще. Те, кто боится их, лишь отбегают назад – к еще большим иллюзиям, пока те, кто преодолевают их, «продолжают идти».

Итак, бедность ученика дзен – это негативная сторона его духовной свободы; он беден в том смысле, что его разум не обременен материальным и умственным «impedimenta» – показательное латинское слово, означающее «багаж». Это душевное состояние – осознание махаянского учения о шуньяте, пустоты всех временных вещей. Ничто не может быть познано, ведь все – пустота. И нет ничего, что может познать, ведь «я» – пустота. По этой причине в «Сутре Совершенного Пробуждения»[45] утверждается, что все составные вещи – они «как плывущие облака, как убывающая луна, как корабли в океане, как размытый берег», и учителя дзен, осознавая недолговечность внешнего мира, их собственных идей и даже их эго, перестают цепляться за эти мимолетные формы. Как сказано в «Дхаммападе», они «ничем не обладают… они осознали беспричинную и абсолютную свободу через понимание пустоты того, что преходяще. Следовать по пути этих людей, как и по курсу птиц в небе, невозможно». Для дзен жизнь не идет по проторенным дорожкам; это свобода Духа, освобожденного от внешних обстоятельств и внутренних иллюзий. Это сама природа – и ее нельзя описать словами, а подобраться к ней максимально близко можно только благодаря аналогии. Это как ветер, который путешествует по всей планете и не останавливается в каком-либо конкретном месте, он никогда не привязывается к какому-либо конкретному предмету и всегда приспосабливается к рельефу земли. Если от этих аналогий складывается впечатление, что это мечтательное laissez-faire, то нужно помнить, что дзен – это не всегда мягкий бриз, как декаденсткий даосизм. Довольно часто это свирепый шторм, который безжалостно сметает все на своем пути; это ледяной ветер, проникающий в самое сердце и вырывающийся наружу! Свобода и бедность в дзен заключаются в том, чтобы оставить все и «продолжать идти», ведь именно это и делает жизнь, а дзен – религия жизни.

Поэтому учителя дзен говорят своим ученикам, чтобы те забыли все, что знали до того, как пришли практиковать дзен, забыли все, что знали о буддизме. Даже сам Будда говорил, что его учение – всего лишь плот, на котором можно переплыть реку. Достигнув другого берега, нужно оставить плот, но многие последователи Будды ошибались, считая, что плот – это и есть берег. Теперь эта негативная сторона дзен, этот отказ – это лишь другой способ выразить позитивный момент: бросив все, можно получить все. «Потерявший жизнь да обретет ее». Профессор Судзуки указывает, что пока некоторые учителя по обыкновению своему высказывались о бедности, другие обращались к абсолютному достатку вещей. Так, Сянъянь говорит:

Мой прошлый год бедности
был недостаточно бедным,
А этот год – бедный весьма.
В прошлом году у меня
было место для одного буравчика,
А в этом году и буравчика нет.

Мумон показывает другую сторону этой картинки: