Дух любви

– Не знаю, – ответил Джозеф, – не беспокойся, мальчик.

По лицу Кристофера текли медленные слезы.

– Отец, я могу что-нибудь сделать?

– Все в порядке. Крис, все в порядке, дорогой мальчик. Похоже на конец сна, только и всего. Одного мне жалко: корабля…

Небо затянули серые тучи, и по стеклам вагона забарабанил дождь.

Глава двенадцатая

Первые недели после отплытия «Джанет Кумбе» Джозеф пребывал в угнетенном состоянии духа, из которого его ничто не могло вывести.

Тут Энни была плохой помощницей. Она была напугана такой резкой сменой настроения и не понимала мужа. Возраст, самую мысль о котором Джозеф с высокомерным презрением выбросил из головы, давал о себе знать.

Все, что у него осталось, так это Дом под Плющом да неторопливые прогулки по скалам над гаванью. Некоторое утешение он находил на обширной ферме в обществе сестры, которая понимала его лучше, чем собственная семья, и ее сына Фреда, обладавшего внутренней силой, унаследованной от Джанет.

Странная, необъяснимая штука эта наследственность.

Тем временем, в тайне от отца, Кристофер собирался уйти в море.

Он так и видел, как, продолжая доблестные традиции Кумбе, стоит на отцовском месте… им восхищаются, его уважают и немного побаиваются.

За последние месяцы Кристофер хорошо изучил отца, узнал о любви, которая связывала Джозефа и Джанет, и начал понимать, почему тот столь многого ждет от сына.

Однажды вечером, когда они вместе сидели под развалинами Замка, Кристофер сказал Джозефу:

– Отец, «Джанет Кумбе» вернется домой меньше чем через пять недель, и я хочу уйти на ней в следующее плавание.

Джозеф протянул Кристоферу руку, как в те дни, когда его сын был ребенком.

– Я знал, что так будет, – сказал он. – Это сильней тебя, Крис, это у тебя в крови, я так долго ждал, когда ты мне скажешь об этом.

– Я сделаю все, чтобы ты мной гордился, отец, и, клянусь, на это уйдет не много времени.

– Я знаю. Крис, мальчик, сегодня ты сделал для меня очень много, сделал то, чего я никогда не забуду.

– Спасибо, отец. Я рад… я рад.

Они стали вместе спускаться с холма, и отец шел положив руку на плечо сына.

Джозеф снова воспрянул духом, и несколько недель ожидания, когда «Джанет Кумбе» вновь станет на якорь в Плинской гавани, пролетели для него очень быстро.

Сам Кристофер едва дождался выхода в море. Наконец-то он покидает Плин и вступает в новую, странную и незнакомую жизнь. Пусть риск, пусть неудобства, зато какая-никакая, но свобода, что всяко лучше, чем нудная работа на верфи.

За день до отплытия он зашел в судовую контору и встретил там своего дядюшку Филиппа, который, как ему показалось, был в на редкость хорошем настроении.

– Уходишь в море, Кристофер? – спросил Филипп. – Я с трудом представляю себе такого элегантного юношу, как ты, на грубой шхуне.

Молодой человек покраснел от неловкости.

– Надеюсь, у меня все будет хорошо, – сказал он.

Филипп Кумбе смерил его взглядом и, откинувшись на спинку стула, стал ковырять в зубах кончиком пера. Ему в голову пришла одна идея.

– Полагаю, твой отец рад этому?

– Да, дядя; признаться, я принял такое решение отчасти для того, чтобы его утешить.

– Могу себе представить. Полагаю, тебе известно, куда вы направляетесь?

– Я слышал, что в Сент-Джонс, а оттуда в Средиземное море. Мне всегда хотелось повидать эти места, и как-то странно думать, что скоро я там буду.

– Хм! Не сомневаюсь, что после Атлантики берег покажется тебе раем. Свой средиземноморский груз вы оставите в Лондоне. Бывал в Лондоне?

– Я не бывал дальше Бристоля, – ответил Кристофер, немного стыдясь такого признания.

– Ах! Лондон – вот место для молодого человека вроде тебя. Там бы ты нашел, чем заняться. Ведь ты немного мечтатель, не так ли? Для человека честолюбивого Лондон – это средство добиться желаемого. Много молодых людей без гроша в кармане добились в столице славы и приобрели состояние – молодых людей, которые, не ухватись они за такую возможность, всю жизнь провели бы моряками на каком-нибудь старом судне, что ты и намерен сделать.

Словно тень легла на сердце Кристофера.

– Я надеюсь подняться до самых высот моей профессии, дядя Филипп, – с легким вызовом сказал он.

Филипп свистнул и покачал головой.

– А тебе не хочется пойти своим путем, добиться положения? Неужели предел твоего честолюбия – это со временем стать капитаном маленькой шхуны? К тому времени, когда где-то в девяностых годах ты получишь диплом, она уже давно устареет. Ты не так сметлив, как я думал. Ну что ж, иди на свой отплывающий корабль и оставайся на нем, сколько пожелаешь, но не забывай, что Лондон совсем не далеко, и что он ждет.

Кристофер вышел из конторы, обуреваемый новыми сомнениями и страхами, что и входило в планы его дядюшки.

Три следующих месяца Джозеф провел спокойно и в мире с самим собой; ему казалось, что, пожалуй, будущее можно изменить к лучшему, сделать прекрасным, и он с нетерпением ждал возвращения сына.