Дух Меркурий

В первую очередь и практически повсеместно под Меркурием понимается hydrargyrum (Hg), по-английски mercury, ртуть, или «живое серебро», argentum vivum (пофранцузски vif-argent или argentvive). В таком качестве Меркурий зовется «vulgaris» (обыкновенным) и «crudus» (сырым, необработанным) Как правило, проводилось строгое различие между этим Меркурием и «Mercunus philosophicus», отчетливо выраженной арканной субстанцией Иногда считалось, что «философский Меркурий» присутствует в «Mercunus crudus», иногда — что это toto genere отличная от него субстанция Она-то и есть подлинный объект алхимической процедуры, а вовсе не обыкновенная ртуть Hg, вещество текучее и быстро испаряющееся, определялась из-за этих своих качеств и как вода[27] Часто о ней говорили «aqua tangentem non madefaciens» (вода, что не мочит касающегося)[28] Другие обозначения — «aqua vitae» (вода жизни)[29], «aqua alba» (белая вода)[30] и «aqua sicca» (сухая вода)[31] На последний термин я хотел бы обратить особое внимание он парадоксален, а природа обозначенного предмета характеризуется именно парадоксальностью Термины «aqua septies distillata» (семижды дистиллированная вода) и «aqueum subtile» (тонко-водянистое тело)[32] ясно указывают на сублимированную («духовную») сущность философского Меркурия Многие трактаты называют Меркурия просто водой[33] К учению о «humidum radicale» (коренной влаге) отсылают такие обозначения, как «humidum album» (белая влага)[34], «humiditas maxime permanens, incombustibilis, et unctuosa» (влага наипостояннейшая, несожигаемая и маслянистая)[35], «humiditas radicale»[36] Говорится также, что Меркурий возникает из влаги подобно пару (чем опять-таки указывается на его «духовную» природу)[37], или что он «правит водой»[38] Столь часто упоминаемая в греческих текстах иосор 9eiov (божественная вода) — не что иное как hydrargyrum[39] Понимание Меркурия в качестве арканной субстанции и золотой тинктуры засвидетельствовано наименованием «aqua aurea» и описанием воды как «Mercuni caduceus» (посоха герме сова)[40]

с. МЕРКУРИЙ КАК ОГОНЬ

Многие трактаты называют Меркурия просто огнем[41] Он «огонь элементарный» (ignis elementans)[42], «наш надежнейший природный огонь» (noster naturalis ignis certissimus)[43] слово «наш» указывает на его «философскую» сущность Aqua mercunalis [меркуриева вода] названа даже «божественным» огнем[44] Огонь этот «сильно дымит» (vaporosus)[45] Вообще, Меркурий — единственный огонь во всем процессе[46] Это «огонь незримый, тайнодейственный»[47] В одном тексте говорится, что «сердце» Меркурия — на Северном полюсе, и он (Меркурий) подобен пламени (северному сиянию')[48] По свидетельству другого текста, Меркурий «есть вселенский искрящийся Огонь, исполненный Духа Небесного»[49] Это место особенно важно для истолкования Меркурия, поскольку связывает его с понятием lumen naturae, этого мистического источника познания, уступающего лишь святому Откровению Писания. Гермес снова выходит на сцену в своей древней роли бога откровения. Хотя lumen naturae, изначально дарованное Творцом своим созданиям, по природе не противно Богу, все же сущность его воспринималась как нечто принадлежащее адской бездне, поскольку ignis mercurialis связывался также и с пеклом преисподней. Сдается, однако, что наши «философы» не понимали ад и пламя адское как нечто абсолютно внешнее по отношению к Богу или ему противное, но, скорее, воспринимали их как внутренний компонент самого Божества — именно так и должно быть, если усматривать в Боге coincidentia oppositorum. Иными словами, понятие всеобъемлющего Бога с необходимостью должно включать в себя его противоположность, хотя «совпадение» это не должно быть чересчур радикальным, ибо тогда Бог перечеркнул бы самого себя[50] Вот почему принцип совпадения противоположностей должен быть еще дополнен принципом абсолютной противоположности, чтобы стать полностью парадоксальным и вместе с тем психологически значимым

Меркуриев огонь полыхает в «центре земли», или в чреве дракона, где он находится в текучем состоянии. Об этом пишет Бенедикт Фигул:

Спустись глубоко, в самый центр земли,
Огонь в глыбе пламени там найди...[51]