Дух неправды

Пустые зелёные глаза американца вдруг стали чистыми и прозрачными, как хрусталь. Печерский ещё мгновение назад не мог бы даже вообразить, что Райдер Миррен может так смотреть на кого-то – тепло и нежно, восторженно и радостно. Санкар ничего этого не заметил – он только наклонил голову, демонстрируя ровную нитку пробора в смоляных волосах.

– Мой друг, писатель и журналист из Бостона Райдер Миррен! – произнёс Михаил Печерский, глядя теперь на Санкара.

Молодой человек сдержанно пожал протянутую руку Миррена и вопросительно взглянул сначала на хозяина, а потом – на его гостя, который так и смотрел влажными, прозрачными глазами. Но лицо его оставалось таким же замкнутым, даже грубым, как раньше.

* * *

– Райдер, вы хотели кофе «Калипсо» с корицей? Прошу! – Печерский взял с подноса официанта чашечку. – А тебе, Санкар, больше по нраву с шоколадом и сливками? Изволь! – Печерский передал чашку юноше. – Себе я ничего не взял, у меня ещё много дел в доме. Например, нужно решить, как поступить с быком, – отправить его к поварам или вернуть на ферму…

– Надеюсь, наш индийский друг простит эти кровожадные разговоры? – осведомился Миррен, сделав маленький глоточек «Калипсо». – Майкл, вы, наверное, в прошлом году пугали собравшихся дам громадными крысами?

– Разумеется! Одной особо впечатлительной пришлось оказывать медицинскую помощь. Потом этими тварями позабавились таксы и кошки моих соседей. Между прочим, собаки ловят даже лучше.

– А ещё годом раньше вы зажарили поросёнка, надеюсь? – Миррен встал и, не выпуская чашечку из рук, снова подошёл к застеклённому шкафу. – Из чего сделаны эти фигурки, Майкл? Великолепно! Тоже русские ремёсла?

– Марина – художница по образованию. Помешалась на лепке из солёного теста. Одна из её подруг – настоящая фанатка этого дела. Прекрасный способ убить время, когда скучно и нечего делать. Меня на части рвут, – пожаловался Печерский. – Не помню, когда выспался в последний раз. А Марина лепит композиции, причём тщательно, по граммам отмеряет для теста воду, муку и соль. Да ещё их высушить надо естественным образом. В духовке нельзя – деформируются. Красить их нужно гуашью, а не акварелью. Дальше – лак, и снова сохнуть…

Печерский умолк, потому что во дворе оглушительно захлопали петарды. Санкар чуть не пролил кофе, снова вздрогнув от неожиданности. Из-под ресниц он наблюдал за американцем, когда тот рассматривал фигурки, но пока не мог понять, зачем тот настаивал на встрече. Когда они познакомились с бабушкой, при каких обстоятельствах? Кальпана Бхандари много ездила по миру, неоднократно бывала в Штатах – и в составе государственных делегаций, и как частное лицо.

Санкар не знал свою бабушку. Он родился через три с половиной года после её гибели, потому не мог твёрдо решить для себя, могла ли она поддерживать достаточно тесные отношения с американцем. Может быть, он действительно писатель, занимается Индией, и, вполне вероятно… Впрочем, делать выводы пока рано. Нужно хоть немного поговорить с ним. Скорее всего, Миррен ждёт, когда уйдёт Печерский, и потому болтает о пустяках.

– Вот это фейерверк! – восхитился Миррен, когда грохот прекратился. – Я думал, что дом обрушится. Конечно, на Востоке шумят ещё сильнее, когда по обычаю отпугивают злых духов, но это тоже впечатляет!

– Стараемся! – довольно улыбнулся шансонье. – И организация таких праздников стоит немалых трудов. Кстати, о поросёнке. Два года назад мне привезли целую свинью, да ещё супоросую, то есть беременную! Так она, паршивка, загадила мне весь паркет, да ещё в эту же ночь родила двенадцать поросят! Конечно, гости здорово позабавились, глядя на всё это. Предрекали мне год богатый и счастливый, раз так вышло. Не могу пожаловаться – в седьмом году я заработал неплохо. А вы как его встречали, Миррен? Насчёт Санкара знаю – он прилежно готовился к сессии. Представляете, живёт в ДАСе,[9] на Шверника, в общежитии. А ведь мог бы целый коттедж тут снимать, не то, что квартиру!

– В этом нет ничего удивительного, – возразил Санкар. – Студенты не должны кичиться богатством родителей. Это еще не их средства. До недавнего времени, – по лицу Санкара скользнула тень, – мы отлично ладили. Нас в комнате было трое. Моих предков носили по улицам в паланкине,[10] не давали даже ступить на землю. До сих пор для членов нашей семьи считается зазорным ходить в магазины и на базары. Торговцы приносят товар прямо на дом. Я считал это неправильным, и решил жить иначе.

– Жаль, что твой опыт оказался не совсем удачным, – вздохнул Печерский. – Да, Райдер, вы не ответили, как встречали позапрошлый Новый год. Небось, отрывались на каком-нибудь экзотическом побережье?

– Нет, я бродил в Интернете, – помедлив, ответил Мирен. – Там было много интересного для меня. Такой материал не часто найдёшь.

– Во даёт! – удивлённо восхитился Печерский. – Вот это одержимость! Работать в такую ночь! Смотри, Санкар, и ты таким будешь! Иностранцы не умеют расслабляться, и это вредит их здоровью.