– Слушай меня внимательно, – забормотал мой друг. – Где я, сказать не могу, был без сознания, очнулся уже в каком-то подвале. Но это сейчас не важно. Я сумел оглушить охранника, но времени мало.
– Говори, я слушаю.
– Меня похитили якобы для того, чтобы выяснить формулу крови. Но, когда я пытался выбраться, случайно подслушал разговор Вестмара с кем-то еще. Они обсуждали другую формулу. Ту, что превращает людей в вампиров. Так вот, я был похищен в качестве приманки. На самом деле им нужен Вельхеор.
– Но зачем? – удивилась я.
– Я не совсем хорошо расслышал и почти ничего не понял, но, кажется, данная формула может не только делать вампиров из людей, но и усиливать тех, кто от рождения является вампиром. Только для этого нужен элемент крови.
– Что за элемент крови?
– Кровь другого вампира. Причем, чем этот вампир сильнее, тем лучше. В общем, Вестмар собирается поймать Веля и выкачать из него всю кровь для усиления своего клана. Я знаю, что Вельхеор это так не оставит и будет пытаться меня освободить. Имей в виду, ты не должна его даже близко подпускать к Вестмару. Мало того, что самому Велю грозит медленная смерть, так еще и Вестмар, усилив свой клан на порядок, может такое устроить!
– Ты извини, но это полный бред.
– Превращение людей в вампиров тоже было бредом до недавнего времени. К тому же, я сам лично столкнулся с результатом эксперимента. Поверь мне, тот вампир был чудовищно силен. А теперь представь, что у них будет кровь Вельхеора, который прожил больше трех тысяч лет! Вестмар сейчас подтянул сюда чуть ли не весь свой ковен, судя из подслушанного мной разговора…
– Что же мне делать?
– Я не знаю, только Веля не…
В трубке послышался шум, удары, чей-то мат, и связь оборвалась. Я плавно стекла на пол и тут только заметила Веля, который, по-видимому, уже давно слушал наш с Юрой разговор. В глазах вампира таился знакомый красный отблеск, заметный даже в темноте.
– Ты все слышал, – прошептала я.
– И что?
– А то, что на штурм мы идем без тебя.
– Еще чего! – неожиданно разозлился Вельхеор, а потом глаза его плавно закатились, и он рухнул на пол. Только после этого я заметила Роршаха, стоявшего позади Веля.
– Какого хрена ты делаешь? – я вскочила на ноги и попятилась к столу, который был у меня за спиной.
– Я тоже все слышал, – просто ответил Роршах. – И считаю, что к советам вашего юного гения лучше прислушиваться.
– Но ведь так нельзя! – первый шок прошел, и теперь я была жутко зла на Роршаха.
– А как еще можно угомонить этого парня? – резонно поинтересовался вампир, кивнув на Велика, лежащего на полу.
– Может, Юрик и прав, только без Веля мы можем и не справиться. Если ты слышал весь разговор, то знаешь: Вестмар собрал свой клан, чтобы усилить каждого из них. У нас теперь каждый вампир на счету. Это во-первых.
– А во-вторых? – иронично поинтересовался Вестмар.
– А во-вторых, для своих целей Вестмар может найти и другого старого и сильного вампира. И нам в любом случае надо это пресечь.
– Идем к твоему отцу, объясним ему ситуацию и спросим, как лучше поступить, брать с собой Вельхеора или безопаснее для всех будет оставить его в особняке. Все равно вдвоем мы туда не сунемся, надо подтягивать силы.
С этими словами Роршах весьма бесцеремонно взял меня за руку чуть повыше локтя и потащил за собой. Я убедила его, что и сама прекрасно дойду, перехватив его руку и вывернув ему плечо из сустава.
– Ладно, ладно, – Рорш примирительно поднял вверх одну руку, а затем принялся разминать вторую. – Давай только без рукоприкладства. Если мы еще и друг с другом передеремся…
– Не хочешь рукоприкладства, не распускай клешни, а то в следующий раз лишишься одной из них! – зло ответила я, подходя к Велю с целью перетащить его на кровать.
Роршах с хрустом вправил собственное плечо и помог мне устроить Вельхеора на моей постели. После этого я все же признала его правоту, и мы вместе отправились к моему отцу.
Андрей Евгеньевич был в своем кабинете. Причем не один, а вместе с женой, то есть с моей мамой.
– Селин, солнышко, что случилось? Ты выглядишь встревоженной, – выдала мама, когда мы с Роршахом буквально ввалились в кабинет.
Вот обожаю эту ее манеру высказывать очевидные вещи, деликатно преуменьшая действительность.
– Папа, нам надо поговорить, – заявила я, оставив без внимания мамину озабоченность моим встревоженным состоянием.
– Я тебя внимательно слушаю.
Следующие минут десять я подробно пересказывала ему разговор с Юриком и обрисовывала весьма не радужные перспективы, которые ожидают нас в том случае, если мы оставим Веля в особняке. Роршах, слава богу, меня не перебивал и не вмешивался, просто стоял молча, иногда поддерживая мою речь кивками. Когда я закончила, папа откинулся на спинку кресла и, поморщившись, сказал: