Дух трудолюбия 2 (СИ)

  Бросаю взгляд на настенные часы. До назначенного срока оставалось чуть больше получаса, когда Чурило, увидев в оконных щелях кого-то на дороге впереди, заорал:

-Тпр-р-р-у-у! Наши-и-и-и!

Акинфий без приказа принялся останавливать бронеход. Я чертыхнулся, едва удержавшись на ногах и ничего не говоря, сам рванул к окну, посмотреть, кого же там принесло. Но сквозь смотровые щели-окна никого не было видно. Густой лес и узкая полоска дороги, по которой мы шли, часто ломая и вырывая с корнем, попавшиеся нам под ноги,  мешающиеся деревья и кустарники.Чурило же рванул на кормовую площадку. Крикнул:

-Чурило, а ну стой! - Но куда там. Этого парня как ветром сдуло.  Пометив себе сделать выговор этому непоседе, изливаю свое недовольство рядом стоящему Акинфию. Тот полностью согласен со мной и пообещал отчитать родственника.

-Пойми ты, я за ваши жизни боюсь. Мы еще не знаем, кого этот обалдуй встретил, а тот уже и бронеход остановил,  и встречать его побежал. А вдруг он обознался и там враг какой. Ты меня понимаешь? Согласен?

-Да согласен я, княже! Апосля задам ему трепку, ужо узнает он у меня, где раки зимуют.

  Взяв с собой парострел, вышли с Акинфием на кормовую площадку. Чурило уже с кем-то спокойно разговаривал. Киваю:

-Кто это, Чурило?

-Да знакомец мой. Из соседской деревни. Из охотников. К нам встречать послали. Сказал, что только командиру новости как есть обскажет.

Наказав всем оставаться на корме, спускаю веревку и спускаюсь сам.

-Кто такой?

-Братомил Огниво. Из Панашек. Охотник я. Брат послал сообщить, что в лагере вражеском с час назад все в движение пришло. Собираются они, готовятся к чему-то. Пополнение утром к ним пришло на большом дирижабле. Высадили голов этак сто военных при оружии и улетели. Брат сказал, что нельзя воевать. Погибнем зазря. Он служил, он знает. С пополнением с ними никак не справимся. Охолонить надо наших.

Пополнение. На это я совершенно не рассчитывал. Может не соваться туда вообще. Черт-черт-черт!

-И что там они делают, к чему готовятся?

-А кто их знает. Я когда уходил,  волшбу какую-то затеяли. Маги там во главе. Стоят в центре Крутобогова капища, сами руками водят,  орут,  кричат чегой. Непонятно мне, но страсть страшно. Не знаю. Готовятся к чему, а к чему, не знаю.

-А староста? Евграф Степанович? Катайцы взяли старосту в деревне, проводником.

-Да нет боле старосты вашего. Убили его перед уходом к вам. Хотел помешать магам начать волшбу. Оттащили его катайцы в сторону от капища и бросили.

Услышав грустные новости, еще их как-то надо сообщить Акинфию, я поблагодарил разведчика за сообщенные новости и мы расстались. А мне пришлось лезть по веревке назад. Акинфий с Чурилой в нетерпении начали задавать вопросы, едва я только добрался до площадки.

-Княже, ну чего там Братомил бает?

-Что-что? Пополнение у них, человек сто на дирижабле прилетели. Собрались все и готовятся к чему-то. Ну и самое печальное. Крепись, Акинфий! Родственника твоего, старосты Евграф Степановича больше нет. Убили его катайцы недавно. Погиб он, Братомил сказал, как герой. Прости меня за плохие новости! - поднявшись, я обнял, замершего от услышанного и с остекленевшими глазами, парня. Похлопал его по спине, и следом, открыв железную дверь, шагнул на лестницу, оставив его наедине со своим родствеником Чурилой.

На мостике я подошел к смотровому окну. Нужно было срочно решать, что же делать дальше. Деревенских охотников в битву с регулярной катайской армией пускать в бой точно было нельзя. Я не бог весть какой военный, но численный перевес был явно за ними Это у нас был какой-то шанс побиться один на один с вторым бронеходом, используя фактор внезапности. И не особенно обращать внимание на солдат внизу. Броня же.

-Что, Сереж, все так плохо? -вздрогнул. Слышу голос тихо подошедшего сзади Бардина. Не сразу обратил внимание на смену в разговоре, уже доставшего меня вконец, обращения "княже".

-Плохо. -вкратце рассказываю ему последние новости: -Вот думаю, сможем ли мы теперь их одолеть.

-Надо идти. Столько сделать и все в конце бросить?! Да я катайцу за рабство свое отомстить хочу. Они вовек не расплатятся. И за всех наших, сгинувших там.

-И я пойду. -снова вздрогнул от неожиданно сказанных слов. Акинфий: - Мстить буду за сродственника своего. Пусть панашкинские сами драпают,  а я не побегу. Он за нас голову свою сложил, а мы...

-И я! -слышу голос Чурило.

-Эй, я тоже с вами, но я помирать там не собираюсь! Меня Лизка ждёт. Так и зарубите себе  на носу. -решил я прервать этот самоубийственный настрой: - А теперь -по местам! Ходу!