Дух времени. Введение в Третью мировую войну

Кроме того, ряд подходов позволяют провести ранжирование результатов, полученных с помощью указанных алгоритмов: row-based подход использует уже существующие рекомендации и применяет к ним подход learning-to-rank — то есть ставит оценки и ранжирует по ним; stage-wise-подход — делает то же самое, но уже не для всех рядов одновременно, а последовательно друг за другом (если вы выбрали какую-то рубрику, например содержащую «ужасы», то это приводит к пересчёту всех остальных рядов с учётом вашего интереса); ML-подход — создаёт рейтинг с учётом того, какие страницы были сгенерированы для вас рекомендательной моделью в прошлом (учитывается то, что вы уже видели и как взаимодействовали с отображаемым контентом).

Разумеется, это только самая верхушка айсберга и пара платформ, хотя и очень успешных. Но представьте, какой массив данных хранится о вас на всех этих серверах. Кажется, что если вы не совершаете ничего предосудительного, то вам и нечего опасаться — мол, ну собирают данные для моей же пользы, и хорошо.

Но дело не в том, что кто-то из нас нужен этому монструозному «Большому брату», дело в том, что совершенствование этих алгоритмов и аватаров потенциально превращает вас в зависимых существ: вам будут показывать зрелища, от которых именно вы не сможете оторваться, вы не сможете выбрать что-либо самостоятельно, потому что просто потеряете этот навык.

«Мягкая сила, — как писал Джозеф С. Най — младший в книге „Будущее власти“, — это не форма идеализма или либерализма. Это просто форма власти, один из способов достижения желаемых результатов». Это слова одного из самых влиятельных политологов США, который руководил и Национальным советом по безопасности, и Советом национальной разведки, и был заместителем министра обороны США.

Впрочем, никто, включая Дж. С. Ная, судя по всему, и не думал, что незаметность «мягкой силы» — её самое страшное оружие. И оно может сдетонировать не только в случае СССР и стран Варшавского договора, но и в отношении всего мира. Социальные сети, поисковые системы, платформы — все они выросли на генерации контента, который производили сами пользователи, на больших данных, которые они им предоставили, наконец, банально из-за удобства…

Вы можете себе представить, что такое же количество личного времени, сил и таланта люди бы отдали своему государству или своей стране? Как это повлияло бы на уровень благосостояния и качество их жизни? Как это изменило бы производственные индустрии? Пока же всё это уходит в пустой, минутный пшик, перерабатываясь в «новую нефть», как когда-то собственно нефть формировалась из останков растительного и животного мира.

Государство, которое не смогло адаптироваться к своему обществу, вечно запаздывающее, неспособное смотреть в будущее, постоянно готовящееся потому к прошлым войнам, разочаровывает. Граждане испытывают пренебрежение к его неповоротливости, формальности и непрозрачности. Интерфейсы интернет-гигантов, напротив, просты, понятны, доступны и даже дружелюбны. Кажется, что отдать им себя — это не так уж и страшно.

Мало кто осознаёт, что и эта «понятность», и эта «дружелюбность» — предельно иллюзорны. Бизнес мил ровно до тех пор, пока за ним блюдёт строгий контролёр в виде государства. Стоит же государствам пасть, или если и когда они полностью перестанут понимать, что происходит в этом новом дивном мире по ту сторону экранов, бизнес перестанет церемониться — это не в его характере, не в его логике и уж точно не в его целеполагании.

В принципе ситуация, когда данные о гражданах той или иной страны, которые можно использовать для управления их поведением, хранятся на серверах, расположенных в других юрисдикциях, и подконтрольны лишь властям «виртуальных государств», не может не вызывать озабоченности у «физических» государств.

Но политики боятся признаться в своей полной зависимости от технологических гигантов. И хотя многие уже не могут отрицать очевидного, но проблема пока просто отодвигается, скрадывается, передаётся на откуп чиновникам низкого ранга. В конце концов, бизнес — это ведь основа политики, которая строится на показателях экономического роста, удовлетворённости граждан потребительскими товарами. Ну и этот же бизнес, конечно, оказывает поддержку конкретным кандидатам на выборах.

При этом электорат принимает свои решения уже не у урны с голосованием, а в Сети. Если ещё недавно американские медиаэксперты говорили, что президента США выбирают СМИ и голливудские звёзды, то, учитывая уровень доверия к СМИ, который резко снижается на фоне происходящих событий, о чём свидетельствуют данные Edelman Trust Barometer 2020[14], («Барометр доверия Edelman 2020»), политики неизбежно будут прибегать к помощи тех же социальных сетей[15].