Духи и сигареты

Лучше начинать действовать сразу, не дожидаясь, пока самолет возьмет курс на Москву. Валера решил приступить к осуществлению своего плана, после того как выключится надпись «Пристегните ремни». Разумеется, какая-нибудь стюардесса, или стюард, из особо привередливых, поинтересуется, почему это он прохлаждается, в то время как уже пора разносить напитки и обед. Но плевал он на их замечания. Он здесь не для того, чтобы лясы точить, и уж тем более не для того, чтобы пахать в качестве официанта.

Слишком долго Валера ждал этого момента; слишком долго разносил еду и напитки; слишком долго не решался. Хотя нет, все правильно. В январе он узнал, что Жанна сбежала. С февраля по март — зарабатывал деньги на эти чертовы билеты. В марте и апреле — он на борту в форме стюарда, в роли переводчика. Но сейчас… надо признать, он все реже думает о Жанне. В его жизни появляется все больше других интересов. Только когда натыкается на ее фото — тогда вспоминает. Что если любовь проходит? Нет, только не это, это не возможно! Тогда все правильно. Май. Май — самое лучшее время. Тем более, был дождь, а он поставил на дождь. Как известно, первый блин всегда комом. Но теперь он не промахнется.

Надпись погасла. Первый пассажир пошел в WC. Мимо Валеры проскользнула стюардесса…

Все. Пора.

Нет, лучше, когда подадут еду. Точно.

Но тогда ему тоже придется развозить еду… Точно! Он как раз подаст девочке и ее мамаше обед, приятного аппетита, а потом…

Валера дождался момента, когда стюардесса напомнила ему о том, что подошло время обеда, расстегнул ремень и встал.

Самолет резко тряхнуло. Голос сообщил, что самолет вошел в зону турбулентности и попросил оставаться на своих местах. В другое время на английском это сообщение повторил бы Валера, но нет, не сейчас, теперь не до этого. Он сел и пристегнул ремень. Больше никаких трясок и толчков не было. Молодец, пилот первого класса Валентин Лавров! Молодец и ты, шоколадник. Надпись погасла. Валера подождал еще немного, расстегнул ремень и встал.

Он увидел, как в салон вошел Валентин, подошел к стюардессе и взял у нее стакан воды. А что, вот так запросто пилот может бросить самолет и пойти к стюардессе перекусить да испить водицы? А если снова опасная зона? А, да, там же еще этот, второй, небось, жрет свои шоколадки, недоумок. Интересно, а папа подойдет к нему? Лучше не надо. Он все испортит. Интересно, разве он не мог вызвать стюардессу, чтобы она поднесла ему все, что нужно? И потом, в кабине есть вода. Значит, попить — это всего лишь предлог. Сейчас он начнет читать Валере мораль или, еще лучше, отведет куда-нибудь в багажное отделение и там запрет до конца полета. Нет, так не пойдет, это не дело. Пора.

Валера быстрым шагом направился в салон эконом-класса — туда, где летела его потенциальная заложница. Он хотел поначалу оставить пиджак и фуражку на кресле, они только мешали, но решил не снимать их, чтобы не привлекать к себе внимания. А то мало ли кто что подумает: чего это стюард расхаживает по самолету в таком виде. Проклятый официоз!

У самой шторки, при выходе из салона первого класса, Валера обернулся: не идет ли папа за ним.

Он видел, как стюард и стюардесса под руки довели Валентина до первого ряда, посадили в кресло.

Все остальное происходило медленно, как во сне.