Духи рваной земли

Сил Бренту было не занимать (он никогда, в отличие от большинства гуртовщиков, не считал ниже своего достоинства выкопать выгребную яму, погонять необъезженную лошадку, поставить ограду), но из-за дополнительного бремени – сестры и брони – подъем по крутым ступенькам превратился в трудное, выматывающее путешествие.

Добравшись за минуту до середины лестницы, Брент взял паузу – отдышаться и расслабить горящие от усталости мышцы.

– Пока чисто? – спросил он, взглянув вверх.

– Пока чисто, – эхом отозвался негр.

Брент продолжил подъем. Внизу в лестничный колодец вошел его отец.

– Даже не верится, – прошептала Долорес.

Черный прямоугольник опускался с каждым шагом.

С последней ступеньки Брент шагнул в вестибюль, где висел гобелен с изображением древней пирамиды. Сейчас дымилась лишь одна бронзовая курильница, и испускаемый ею ванильно-коричный аромат не мог перебить более тяжелые запахи лишайника и крови.

– Невероятно, – снова прошептала Долорес.

Ковбой понес сестру к вертикальной голубой линии, светившейся на дальней стороне вестибюля. Под мерцающей щелью лежал мертвец с мушкетоном в руке. Из его левой ноздри, словно причудливый угловатый цветок, торчало оперение стрелы.

Долорес кивнула в сторону света.

– Там выход?

– Да.

По лицу женщины потекли слезы.

– Чисто? – еще раз уточнил Брент.

– Чисто, – заверил его Штукарь.

– Господи, неужели это все на самом деле? Неужели это не сон?

Брент пронес сестру мимо последней курильницы, толкнул ногой железную дверь и переступил порог. Близнецов встретил лазоревый мир.

– Господи, – с радостью выдохнула Долорес.

Возле темно-синего фургона стоял темно-синий Штукарь и ярко-синим дулом винтовки указывал на лежащие за голубой равниной горы, сложенные из чередующихся оттенков синего. Увидев близнецов, он помахал им синей ладонью.

– Как так получилось, что уже утро? – недоуменно спросила Долорес.

– Не знаю, – пожал плечами Штукарь. – Мне-то казалось, что до рассвета еще несколько часов.

Брент скользнул взглядом по горизонту и, не заметив ничего подозрительного, пересчитал лошадей – все были на месте. Неподалеку тут и там лежали семь человек, каждый из которых получил стрелу в голову или сердце.

– С вами пришел Глубокие Озера, – заключила Долорес.

– Точно.

Рыжеволосая сестра указала синим пальцем на бледную лошадку.

– Ты привел Элизабет.

– Сможешь ехать верхом?

– Я смогу, а вот Иветта на своей не усидит.

– Знаю.

Услышав за спиной какой-то звук, ковбой обернулся и увидел отца, несущего закутанную в одеяло Иветту.

– Что противник? – спросил Джон Лоуренс.

– Видимой угрозы не замечено, – доложил Штукарь.

Брент поднес Долорес к лошади и усадил в расшитое дамское седло, а она сунула ему в кобуру никелированный револьвер. Потом, устроившись поудобнее, сказала:

– Давай обратно.

Ковбой отдал оружие сестре.

– Кобура нужна?

– Буду в руке держать.

– Привяжи что-нибудь к рукоятке – тогда, если выпустишь, не потеряется.

– Я, может, и без ноги, но мозги еще при мне.

Брент поцеловал сестру в руку и направился к своему крапчатому мустангу. Плагфорд-старший понес младшую дочь к белому жеребцу.

– Джей-Эл. – Штукарь похлопал по скамье. – Посади Иветту рядом со мной.

– Я буду держать ее.

– Лучше положить – спокойней будет.

– Сам справлюсь. – Уступить свою дочь кому бы то ни было старик не мог.

Из подземелья, держась за живот, выбрался Щеголь. Застывшая на подбородке слизь походила на сине-черную бороду.

– Сможешь ехать верхом? – спросил Брент.

Щеголь сердито посмотрел на ковбоя и, волоча ноги, словно древняя старуха, потащился к своей буланой. Четыре с половиной сотни долларов представлялись скудной платой за перенесенные им мучения, и Брент хорошо понимал его чувства. Никто и не предполагал, что простое на первый взгляд дело окажется таким сложным и опасным.

Следующим из недр «Catacumbas» появился Стиви с пятидесятифунтовым псом на руках.

– Вот, дворнягу прихватил.

– Положи его в фургон и садись.

Штукарь принял собаку и положил под тентом, где она трижды тявкнула.

Брент забрался на мустанга. Джон Лоуренс, одной рукой прижимая к груди Иветту, уселся на крепкого белого жеребца. И, наконец, Стиви вскочил на своего пятнистого коня.

В подземелье громыхнул взрыв. Земля под ногами содрогнулась, и Брент ощутил эхо этой дрожи в самой глубине груди.

– Что случилось? – обеспокоенно спросила Долорес.

– Это Длинный. Завалил выход, чтобы мы успели убраться подальше.

Руины пирамиды сотряс второй взрыв. Катакомбы выдохнули столб густого лазурного дыма, из которого материализовался Длинный Клэй.

– Подорви их фургоны, – распорядился Плагфорд-старший, – и убей их коней.

Длинный сунул руку под броню, вынул продолговатую гранату и по высокой дуге бросил в направлении лошадей и дилижансов, располагавшихся на восточной стороне пирамиды. Граната ударилась о конскую шею и взорвалась. Белая вспышка поглотила лошадь, девять ее соседей и четыре дилижанса. На фоне лазурного неба взлетели, вертясь, синие конечности, закружились синие внутренности и пролилась дождем синяя кровь.

Остальные животные заметались в тревоге, натягивая поводья, но сорваться с привязи не смогли.