Духи Великой Реки

– Да, – подтвердил Нгангата. – Вот в Моравте, например, поют, что Перкар – герой ростом вдвое выше любого мужчины. Мне хотелось посмотреть, так ли это.

Перкар зажмурился, но от этого голова затрещала еще сильнее, так что он снова приоткрыл веки.

– Не рассказывай мне о таких песнях. Нгангата сел рядом и коснулся его плеча.

– Я не стал бы тебя дразнить, – признался он, – но ты все еще мой должник. И к тому же, мне кажется, есть одна вещь в новых песнях, о которой ты захочешь знать.

– И что же это?

– Изменчивый… Река, которая когда-то была Изменчивым, теперь обрела новое имя.

– Новое имя для обновленной реки, – помимо воли вырвалось у Перкара. Юноша был взволнован. Пять лет назад он пообещал богине потока, что отомстит за нее; несмотря на все препятствия, свое обещание он выполнил, – и даже более того. – И как же ее теперь называют? Улыбка Нгангаты стала шире.

– Ага! Я так и думал, что это ты знать захочешь. – Он потер руки, откинулся на спину и стал смотреть на лениво проплывающие облака. Странные темные глаза подернулись голубой дымкой. – Ну так вот: менги зовут ее «Тудаан» – Весенняя река, потому что она несет новую жизнь. Многие из твоих соплеменников называют ее просто «Итани» – «Струящаяся богиня». Но у нее есть и еще одно имя.

Полукровка умолк на мгновение, словно прислушиваясь к лесной тишине.

– Ну? – недовольно буркнул Перкар.

– Ах… Многие зовут ее Анимираму.

Перкару нечего было сказать на это. Он повернулся и стал смотреть на деревья, окаймляющие долину, туда, где далеко-далеко на севере струились воды реки.

– Простите меня, – через несколько секунд поинтересовался Тзэм, – но я не понимаю, что это значит.

– Это значит «Богиня, которую он любил», – тихо ответил Нгангата.

Перкару не хотелось продолжать этот разговор.

– Ты не ответил на мой вопрос, – сказал он более резко, чем намеревался. – Долго ли ты пробудешь здесь на этот раз?

Нгангата задумался:

– Сам не знаю. Несколько дней.

Перкар потер виски, не уверенный, что ему стоит обсуждать интересующий его вопрос сейчас, когда он так плохо себя чувствует. Но, с другой стороны, Тзэм и Нгангата оба находились рядом и никого больше поблизости не было.

– Послушай, Нгангата, и ты, Тзэм, тоже. Я думаю, что мне пора предъявить свои права на землю в новых долинах. Мне кажется, время пришло.

– Это хорошо, – кивнул Нгангата. – Ты и так слишком, долго ждал.

Перкар посмотрел на полуальву так внимательно, как только позволяли его налитые кровью глаза.

– Моя мысль такова, – начал он.

– Ох! – перебил его Нгангата. Перкар поморщился.

– Ты послушай. Я хочу, чтобы вы оба отправились со мной.

– Чтобы сделать всю работу, как я понимаю, – пророкотал Тзэм.

– Чтобы разделить со мной землю, – возразил Перкар. – Чтобы каждому досталось по трети моего надела.

Нгангата молча смотрел на него, взвешивая слова друга. Он-то понимал, что предлагает Перкар, даже если до Тзэма это еще не дошло.

– Как такое может быть? – тихо проговорил полукровка. – Наделы отводятся только членам клана. Мы с Тзэмом к клану не принадлежим.

– Я спрашивал об этом хранителя закона, – ответил Перкар, тщательно взвешивая слова. – Отец может вас усыновить. Тогда вы разделите землю со мной как братья. И ваш надел перейдет потом вашим сыновьям.

– Я могу владеть землей? Как это? – переспросил Тзэм; судя по его тону, великан решил, что ослышался. Перкар повторил свое предложение по-нолийски – чтобы быть уверенным: Тзэм все понял.

– У меня не будет сыновей, – глухим от сдерживаемых чувств голосом ответил Тзэм. – Такие, как я, не имеют потомства. Но…

– Это не имеет значения, – ответил Перкар. – Можешь оставить землю кому пожелаешь – она будет твоей.

– Но только после долгой и тяжелой работы, – добавил Нгангата. – Речь идет не о расчищенном пастбище. Перкар, я ведь охотник, следопыт, а не скотовод.

– Еще много лет большую часть провизии нам будет давать охота, пока стада наши не расплодятся, а деревья не будут вырублены. Даже если ты решишь только охотиться в своих угодьях, земля все равно останется твоей.

– Да, но мне ради этого придется стать твоим братом, – с отвращением сказал Нгангата.

Перкар изумленно поднял на него глаза: после всех этих лет такого он от друга не ожидал. Но тут он заметил, что полукровка с трудом сдерживает смех, и когда тот наконец фыркнул, понял, что на самом деле все в порядке. Его предложение принято.

– Разве тут не красиво? – спросил Перкар, обводя рукой раскинувшуюся перед ними долину. Хизи сначала подумала, что вопрос этот – риторический, но тут юноша повернулся к ней с сияющими глазами, ожидая ответа.

– Красиво, – согласилась она. Это действительно было так: раскинувшийся перед ними простор заставлял замирать сердце – не от благоговения, как некоторые места, которые она видела в Балате; долина была свежа и гостеприимна со своими каменистыми лужайками и качающимся под слетающим с окрестных гор ветром кустарником. Но в глазах Перкара, понимала Хизи, эта земля обладает еще и особой красотой; столь же полно оценить достоинства будущих пастбищ, как и многое другое, она не могла.