Духи весны. Рассказы

Ольга Соболевская Духи весны. Рассказы

ЛИРИЧЕСКОЕ ВСТУПЛЕНИЕ

В феврале я остро почувствовала, как приближается весна. Как просыпаются недра земли под еле подтаявшим снегом и где-то там внутри созревает трава. А вечером будто слышала, как мчатся ночные машины, расплескивая темные лужи на трассе, как, грациозно потягиваясь, выходят из тёплых зимних укрытий уличные коты. А утром солнце уже греет, и так освещает привычный городской пейзаж — снующих людей, метро, магазины, что кажется, что ты очень юна, и мир нов и не изведан… И воздух свежий, теплый и немного морской, пахнет почками, весенним ветром и свободой. И, кажется, повернешь голову, а там за углом уже продают мимозу с деревянных ящиков, заворачивая их в газету…

И все стихии уже готовы скинуть мёртвые зимние оковы и раскинуться во всей весенней бесконечности. И слышится какой-то гул — как будто пошел лёд. Это просыпаются духи весны.

Завод не должен остановиться

2002 год.

На проспекте Науки звенят первые трамваи. 5.30 утра. От них я и просыпаюсь, еще до будильника. Голова мутная от вчерашнего коньяка и недосыпа.

Мой бойфренд встает с кровати, лениво потягивается, привычно наливает себе стопку взбодриться.

— Завод опять стоит, — сообщает мне он, насмешливо прищуриваясь.

— Я снова говорила ночью? Что его на сей раз так возбудило? — поднимаю бровь я.

— Бутилацетат и толуол закончились.

«Как он слова то эти выучил?», — думаю я презрительно. Я до сих пор не понимаю, зачем живу с этим человеком.

Затем крепкий заварной кофе, плотный завтрак, и обязательно мясо — нужно выдержать день. На Академке толпы, люди штурмом берут наземный транспорт, метро давно не работает — размыв. Поймала «тачку». Такси едет через дворы.

Волковка, налево от кладбища, пожарная часть, стая бродячих собак, склады, Грузинка… 8 утра.

За проходной меня встречает начальник транспортного цеха.

— Ольга, а у нас тут без тебя опять завод останавливается, последние растворители производство забирает…

— Бутилацетат и толуол? Ацетон, надеюсь, не исчез за ночь?

— Ацетон ещё есть.

— Лена, вчера ж на два дня по планам было, как так произошло??

Улыбчивая женщина калмыцкой наружности разводит руками…

— Ну я вчера замеры сделала, а потом они (кивает в сторону цеха), ночью пришли и забрали, я утром палкой тыкаю, а там на дне.

Захожу в кабинет, закуриваю, запиваю сигарету валерьянкой. На всякий случай. На очереди — утренний поход в цех, и там опять будут жаловаться.

Выхожу. В тёмном коридоре заводоуправления сталкиваюсь с бородатым начальником лаборатории.

— А что у нас так растворители покончались, по рецептурам же с запасом было?

Он философски разводит руками.

Чтобы пройти к начальнику цеха, нужно пройти через сам цех на втором производственном этаже — там стоят огромные закрытые ёмкости с лаком и нитрокрасками, запах едкий и привычный. А всё же какая мощь, ещё советское производство! На эту заводскую романтику я и запала, придя сразу из института культуры на огромное химическое производство со множеством заводов, разбросанных по городу.

Завод не должен остановиться. Иначе нужно будет отмывать оборудование, да а затем будет долгий процесс по запуску.

— Оля, нам срочно нужен бутилацетат и толуол, на одну партию только хватает, — деловито сказала Галина Григорьевна, вечная начальница производства. Уже пенсионного возраста, низенькая, полноватая, но энергичная, глаза умные. … Здесь вопросов уже не задаю. На ней же "люди", которым задерживают зарплату…. Да и она в наш бизнес не влезает.

Далее совещание с гендиром, бывшим главным инженером завода. У нас очень хорошие отношения, я его называю пан "-ский", ни на ты, ни на Вы. Хороший, добрый, честный, прямой, как шпала, предпочитающий починку чего-бы то ни было совещаниям и переговорам… Отчасти поэтому я и оказалась на этом месте.