На расстоянии метров десяти бревно наконец-то окончило свой удивительный полет и плашмя вошло в воду. Именно вошло, потому что все, кто сидели на нем, сразу же погрузились в воду. Биф отчетливо видел, как в рассыпную бросились рыбы и насколько стремительно приближается дно. Вот и оно! Толчок заставил больно ударится носом. Ох, Герб, Биф тебе еще припомнит. Ничего не продумал и сразу действовать. А ежели покалечил бы кого? У Бифа, между прочим, запасного носа нет. Зато есть увесистый подзатыльник. Всеобучающий! Специально для таких вот недалеких экспериментаторов…
Но как известно, дерево не тонет. Если, конечно, не провалялось под водой целые годы. Бревно, по-видимому, вспомнило об этом и исправило ситуацию. Разрезая толщу воды, оно вынесло на поверхность ошеломленных, но все еще живых товарищей. Больше всего в шоке был Варин. Бывалый рыбак, он осматривал бревно как диковинную рыбу, пытаясь определить, где у нее голова. Хотя и хвост как-то не обнаруживался. Во дела-то…
— Все здесь? — осторожно поднимая голову, поинтересовался Герберт, — да, вроде…
— Герб, ты нас всех чуть в Глубинные Пещеры не отправил! — возмутился Биф, с трудом освобождая пальцы из коры. А чего удивляться? Не каждый день прыгаешь на бревне в реку. Пальцы и не так онеметь могут. По крайней мере все цело и на месте. Как ни странно, даже голова.
— Ну живы же… — неуверенно парировал сын кузнеца. Хотя понимал, что выжили они чудом. Надо было привязать всех ростками заранее. Подумать, как в воду врезаться получше… Хорошая мысля приходит опосля, как известно. Чего теперь-то веревки накручивать?
— Говори за себя, — пробурчал Варин, придерживая руками живот. Да, с таким выпирающим предметом сложновато прислонится к шершавому бревну. Да еще и без рубахи. Бедный староста отбил себе все, что возможно, пока гарцевало бревно. А сейчас тяжело втягивает воздух. Долина Дольменов, только бы ребра были целыми!
— Сначала говорите «выручай, Герб», а затем «что же это ты натворил», — надулся сын кузнеца, — ну вас… Чтоб я еще хоть раз помогать вам решился.
Биф вздохнул. Дети — такие дети. Все они сразу в штыки воспринимают. Слова не скажи: потом обида на обиде будет.
— Ладно, — обратился он к Гербу, — в принципе, молодец ты. Тут никто даже спорить не станет. Вытащил нас из заварушки. Не знаю, чего бы с нами было, ежели не ты. Просто будь осторожнее в следующий раз, братец. Договорились?
Герберт вроде кивнул, хотя все еще сидел насупившись. Демонстрировал, что все равно пока обижается. Для порядку, так сказать. Переставать сразу обижаться нельзя, не принято так. Вот у него друг в Грилмуф есть, так он вообще по обидам рекордсмен. Как-то на родителей обиделся и есть отказывался. Целую неделю продержался, между прочим! Исхудал знатно. Герб ему яблоки да хлеб таскал, пока не видит никто. Вот это Герб понимает — мастерство!
— Ты там как, Варин, держишься? — Биф переключил внимание на старосту, — живой? Сейчас бы кружку эля… Мигом тебя на ноги поставили бы.
Варину с виду становилось все лучше. Он даже усмехнулся на слова товарища.
— Это ты прав, друже. Ничего и не такое вытворяли. Похоже, старею я, — усмехнулся Варин, — а ты, смотрю, держишься.
Биф в ответ показал ему свои застывшие пальцы.
— Ну да, — улыбнулся он и они засмеялись.
— Что-то не так… — подал голос Герб. Прошла всего минута и обида уже была забыта. Ну какой смысл дуться на публику, ежели все равно никто не смотрит? Лишняя трата времени, в самом деле. — Мы ничего не забыли сделать? — поинтересовался он.
Биф пожал плечами. Чего они могли забыть? Да даже если и забыли, возвращаться на промысел не вариант. Съедят, как пить дать, съедят. Что они, в конце концов, дураки — к людоедам возвращаться? Главное, что все здесь, все на месте. Все? Точно все?
— Револьд?! Где Револьд?! Тропа тебя побери, опять?! — воскликнул Биф и остервенело стал оглядываться. Да что ж такое-то! Второй раз теряется уже. Что за бестолковый парень. Вечно на проблемы натыкается, словно притягивает их. А ему, Бифу, вытаскивать его приходится. Это же не дело!
— Незачем так кричать, — раздался голос сверху, — здесь я. За вами следом летел. Здорово ты Герб придумал с бревном, однако.
Биф сморщился.
— А раз здесь, чего отмалчиваешься? Мы не для того тебя спасали, чтоб ты опять где-нибудь застрял, — проворчал он, — забавно ты смотришься… в тумане. Прям это, статуя из сахарной ваты. Ты давай подальше пари, ладно? А то как-то не хочется тобой дышать.
— Да я бы и рад уже обратно, в нормальный вид, да не знаю как, — удрученно откликнулся Револьд. Ему и самому уже поднадоело, что его туда-сюда ветер гоняет. Никакой конкретики. А ученые так не любят. Ученым надобно чтобы все четко было, по делу. Всякие метания — это не про них.
Биф насмешливо посмотрел на парящего ученого.
— Герб, уж поведай нашему воздушному путешественнику как с фляжкой обращаться. А то он, бедный, с неба на землю спуститься не может. Страдает…