Духов день (СИ)

Байчу явно мешала ее рука, и вообще поза была неудобной и нелепой, а противник попался как минимум хороший, раз Байчу до сих пор гонялся за ним, в то время как остальные трое валялись в лужах крови.

Бандит, пригвоздивший мертвеца-Хэнсо, появился в дверном проеме.

— Второй!

Благо, он истратил все пули, стреляя в труп. Или и впрямь предпочитал только меч? Мысли в голове Ронги сменялись молниеносно, и одна была глупее другой. Она попробовала отбежать, но ладонь Байчу мгновенно накрыла ее руку.

— Нет, — тяжело дыша, сказал он.

Байчу стоял лицом к входу, и Ронга не видела то, что видит он там. Но он не шевелился, поэтому она решила, что и противники стоят.

— Их трое. — Голос Байчу был тихий и прерывистый. — И только когда ты рядом, я смогу тебя защитить.

— Дай мне хотя бы развернуться, — быстро сказала Ронга. — Трудно ориентироваться, когда все задом наперед.

— Но мне так легче. — Ронга могла бы поклясться, что его скулы опять сводит той неестественной улыбкой. — Если ты будешь видеть, то будешь думать над движениями, а ты не умеешь драться. Поэтому просто следуй за мной.

— Дай хотя бы…

Она вырвала свою руку из хватки, он не пошевелился, боясь спровоцировать медленно надвигающихся мечников, но его страх Ронга почувствовала как свой.

Это было оглушительно — бояться впервые за долгое время.

— Ронга! — сквозь зубы прошипел Байчу, медленно отступая.

Его рука была в крови, ее ладонь тоже в ней испачкалась, так что Ронга, импровизируя, продлила пальцем красные мазки, рисуя схематичный защитный знак на собственной коже. Им не нужны были такие, строго говоря. Совсем не нужны. Из всех защит у них уже была самая сильная — домашние амулеты дедушки Фэнга.

Но их, очевидно, не хватало?…

Через секунду закончив, Ронга развернулась и прижалась к Байчу, обхватив его туловище обеими руками и уткнувшись лицом в его спину.

— Ронга! — злобно крикнул он.

Она подождала, дав ему отбить чужой удар и отступить вбок, блокируя целую серию атак. И только тогда выдохнула:

— Я закрыла глаза! Я ничего не…

Она не договорила, падая вместе с ним на землю. Затылок пронзило болью, нос, кажется, расквасило о твердую спину, но Ронга не разжала рук и не открыла глаз. Байчу сделал какое-то движение ногами — по крайней мере, Ронга не чувствовала их сверху пару мгновений, пока верхняя часть его тела практически вжала ее в землю, — и рванулся вперед. Вновь ощутив твердую поверхность под ногами, Ронга вспомнила, как дышать.

Судя по звуку, клинки были со всех сторон. Не три, а больше.

Сотня, может.

Тысяча.

Звон оглушал, но Ронге не нужно было слышать, только чувствовать и двигаться.

Правильная ориентация в пространстве позволила ей меньше тормозить, следуя за чужими движениями, а темнота избавила от лишних картин, способных поколебать решительность.

Движение. Еще движение. Ронга даже примерно не знала, как называется то, что он делал. С ее стороны это немного напоминало танец, впрочем. Осталось только слепо, во всех смыслах слепо доверять Байчу и держаться за него мертвой хваткой. Падать снова. Уклоняться. Сгибаться. Лететь вперед. Неотделимо, как раковина на спине улитки.

Реактивной.

Сумасшедшей.

Улитки.

Его дыхание становилось тяжелее, как и шаг. Судя по звукам чуть раньше, двух он все-таки достал.

Остался лишь один, или ему на подмогу пришли другие? Ронга слышала тысячу мечей, но ни одного пистолета. Может, остальные смотрят? И пристрелят, когда Байчу зарежет их последнего друга с любовью к холодному оружию?

От скольких пуль спасет защита дедушки Фэнга, от скольких уже спасла?…

Ронга хотела попросить дать ей несколько секунд, чтобы вытащить монетку Коруби и позвать Хана — как она и собиралась сделать раньше, убедившись, что Суджан Вон действительно в техцентре.

— Бай…

Наверное, звук ее голоса отвлек его. На сотую долю секунды.

Байчу отклонился назад, сделал несколько быстрых неловких шагов, но прямой меч противника оказался быстрее. Он нашел брешь в его защите, отбил Ослепительное Острие вправо и рыбкой скользнул прямо к груди.

Ронга не видела этого.

Но она почувствовала холод — его острый укол, опережающий укол железа.

Острие холода, острие смерти.

Ронга повернула руку и сжала в кулак.

…Можно ли считать, что ее нарисованный защитный знак и вправду пригодился?…

Холод обжег тыльную сторону ее левой ладони и внутреннюю — правой. Сначала она держала их одну на другой на груди Байчу, а теперь держала лезвие. Кончик прошел еще немного вглубь, между пястных костей, а потом резко дернулся назад и вверх.

— Отпусти! — крикнул Байчу.

Прежде чем Ронга разжала пальцы, она поняла, что эта рука с холодным лезвием теперь падает на землю.

Байчу вырвался из ослабевших рук Ронги. Крик прорезал воздух, но тут же оборвался. Раздался шум падающего тела и знакомый длинный выдох.

…Удивительно, сколько всего может вобрать в себя секунда.

— М-м-можно? — спросила Ронга, все еще не открывая глаза.

Она чувствовала, что жидкий огонь течет с ее рук.

— Можно.