Духовная традиция и общественная мысль в Японии XX века

Икэда очень активно использует диалектику тяньтайского буддизма. Вот как он, к примеру, излагает теорию эволюции космоса: «Единым процессом круговорот космоса-универсума объясняется в понятиях дзёко (зарождение), дзюко (жизнедеятельность), эко (разрушение), куко (единство), т. е. подразделяется на четыре периода. Мы сейчас находимся в периоде дзюко. После периода неоформленности, куко, космос вновь возвращается к периодам дзёко и дзюко».[658] Эта теория, представленная в четырёх понятиях, в абстрактном виде содержит идею не только развития, но и единства противоположностей. Последнее понятие, куко, заключает в себе единство рождения, становления, разрушения и смерти.

Диалектика присутствует и в буддийской доктрине о трёх формах бытия сантай, суть которой Икэда изложил в беседе с известным английским историком и социологом А. Тойнби следующим образом; «Кэтай – понятие, обозначающее постижение внешней стороны вещей. Думается, что ему соответствует образ вещей, возникающий в результате деятельности человеческих чувств. Все вещи – и наше тело, и космос – ни на мгновение не прекращают движения. Наш организм непрерывно обновляется; нет фиксированных, неподвижных, статичных вещей, всё подвержено динамике, движению. Эта форма осознаётся как образ. Однако воспринятая таким образом внешняя форма – это всего лишь условная форма… Понятие кутай, в противоположность понятию кэтай, схватывает специфические качества феноменов. Оно не постигает истинного бытия, игнорирует его, не может воспринять реальность верно и точно. Только понятие тютай, включая в себя и кэтай, и кутай, указывает на истинную реальность<…> Это некое постоянство, которое проходит через все изменения форм. Тютай проявляется в кэтай и в кутай, оно неотделимо от них и не имеет особой реальности».[659] Понятие тютай Икэда называет «серединой дороги», подчёркивая тем самым его надматериальный и надидеальный характер. Диалектическое учение сантай высоко оценил Тойнби, противопоставив его современным философским теориям Запада.[660]

Из всего сказанного можно сделать вывод, что теоретическое обоснование буддийского учения Икэдой Дайсаку стало возможным благодаря достаточно умелому использованию им идеалистической диалектики. Именно диалектические положения буддийской философии стали объектом спекуляций Икэды, стремящегося представить своё учение в качестве единственно истинного мировоззрения.

Интерпретируя мыслительную традицию Запада, Икэда не обошёл и учение марксизма. Идеолог «Сока гаккай» неслучайно назвал грядущее буддийское преобразование мира «человеческой революцией» (Нингэн какумэй) и включил в число своих философских предшественников К. Маркса и В. Ленина. В книге «Революция, жизнь, смерть», представляющей собой запись диалога Икэды и японского социолога М. Омори, последний, например, отмечает: «Философия Икэды… высоко оценивает учения Маркса и Ленина. Однако, как решительно утверждает Икэда, эти философские предтечи не оказали влияния на его философию в том плане, что не затрагивали основополагающих жизненных принципов, являющихся сущностью, святыми пределами человеческой революции».[661] К опыту революционных теорий Запада Икэда обращается лишь затем, чтобы показать их слабые стороны и на этом фоне провозгласить свою концепцию революции. Один из трудов Икэды, так и озаглавленный, «Человеческая революция», представляет собой многотомную подробную и идеализированную историю создания общества «Сока гаккай» и биографию двух первых его президентов – Ц. Макигути и Д. Тода. Главная идея этого труда заключается в утверждении того, что истинно революционный характер присущ в теории лишь буддизму Нитирэна, а в практике – религиозной деятельности общества «Сока гаккай».

Икэда отнюдь не отрицает правоты Маркса в сфере экономического анализа, позволившей ему дать исчерпывающую для своего времени характеристику капитализма. Однако Икэда считает неправомерной марксистскую трактовку сущности человека как совокупности производственных отношений. Такая трактовка, по его мнению, повлекла за собой главную ошибку марксизма – теорию социальной революции. В частности, Икэда пишет: «Стало уже ясно, что революции социальных систем и политических структур, провозгласившие своей целью счастье и благосостояние народных масс, этой цели не осуществили. Поэтому необходимы реформы человеческой природы».[662] Как полагает Икэда, все предыдущие социальные катаклизмы, происходившие в мире, осуществлялись ограниченными группами революционеров для собственной выгоды и оказались лишь поверхностными переворотами, оставившими «человеческую природу» без изменений.