Духовная жизнь Америки

С каждым годом пасторы приобретают всё больше и больше значения в Америке; католицизм с особенной силой распространяется в стране, и очень может быть, что со временем там от прежнего не останется и камня на камне. Это настолько очевидно, что в Миннеаполисе, который является до некоторой степени скандинавским городом, целых двадцать одно католических учреждений, тогда как все другие церковные общины вместе насчитывают их всего только два. Когда едешь по железной дороге к Востоку, то проезжаешь города сплошь католические. Видишь церкви, большие школы, университеты, детские приюты, огромные монастыри — всё католическое. В деньгах католические церкви в Америке отнюдь не нуждаются; их снабжают средствами по большей части ирландцы, самая многочисленная партия страны, а ирландцы всегда лучше всего умеют справиться с делом; они, пожалуй, отличаются наибольшей приспособляемостью и умеют приладиться ко всем условиям жизни.

Из того, что перед выборами пасторов в Америке нанимают разъезжать по околотку и говорить речи в пользу того или иного кандидата, из того, что пасторы таким образом становятся политическими деятелями, уже видно, какой крупной силой являются пасторы и в этой области, в которой другие люди понимают гораздо больше, чем они. В этом также сказывается в янки наследственность от их праотцов-переселенцев. «Твой Бог да будет моим Богом, только смерть разлучит нас!» Вовсе не абсолютная вера побуждает народные массы следовать за их пастырем; кроме материальных выгод, связанных с этим, ими двигает традиционное правило, род религиозной наследственности. У американцев их религиозное верование получило особую окраску, делающую его своеобразным; оно стало у них верой, которую наша теология, вероятно, окрестила бы удобопонятным словом веры по привычке, но которую, пожалуй, ближе можно обозначить словом: «наследственная вера, труизм». Верят, потому что верили раньше, потому что вера эта вошла в плоть и кровь многих и многих поколений. Поэтому и верят — не абсолютно, а фактически. То же впечатление труизма у американцев получается и в их церквах. Чужеземному грешнику очень успокоительно наблюдать за их спокойным, положительным способом поклонения Богу. Они идут в церковь так же, как на какую-нибудь общественную лекцию, находят себе место, садятся в глубокие, покойные кресла, облокачиваются и слушают, — между тем как пастор в продолжение положенного времени хлопочет о спасении их душ. Ни слёз, ни волнении, которые, быть может, вызвала бы абсолютная вера; с другой стороны — нет и равнодушия. Всё, по-видимому, принимается всерьёз; тут нечто среднее между раскаянием и хвалебным гимном, между кирпичом и словом Божиим, короче говоря — труизм. И этот труизм может стать до такой степени жизненным, что иностранцу не приходит в голову, что он мёртв; но это, быть может, настоящий, так сказать, единственный настоящий вид труизма янки. У янки он неподделен, неподделен и жив. Он проявляется не в притворстве, а в лёгкой радости, в заинтересованности. Проживёшь некоторое время в Америке и начинаешь мало-помалу понимать, что для большей части янки Господь Бог почти так же мил, как и Вашингтон, — а этим Господь Бог может быть вполне доволен!

Но такое усердное посещение церкви в Америке отнюдь нельзя принимать за показателя высокой нравственности американцев. Какое множество славных янки проделывает самые скверные дела в субботу, а на другой день отправляется в церковь. Но ведь янки — человек, а люди везде похожи друг на друга. Незаметно, чтобы американские пасторы, со всем приобретённым ими могуществом, способствовали развитию значительного и сильного нравственного чувства у членов своих общин. Состояние нравственности в Америке вернее можно измерить её свободой, правосудием и преступлениями, плоды же, принесённые ей на этой почве, отнюдь не достойны похвалы. Американская мораль — это деньги.

У нас много и очень красиво говорилось о религиозной свободе в Америке. На самом деле эта свобода не простирается так далеко, как мы привыкли это думать. В этом отношении, как и во многих других, в стране, называемой Америкой, решают вопрос деньги. Если человек богат, то он может скорее заботиться о своих лошадях и экипажах, нежели о пасторе, и никто не осудит его за это; но если человек беден, то прежде хлеба насущного должен он позаботиться о пасторе. На бедного человека будут очень косо смотреть, если он обойдётся без пастора.

Американская мораль — это деньги.

Как противоречие этому последнему примеру понятий о морали, сложившихся в Америке, интересно проследить, каким образом применяется та же мораль, в той же стране — к женщинам.