Духовная жизнь. Первая ступень: Воцерковление

А рисковать стоит. Но риск не был бы риском без страха потерять все. И так в духовной жизни: может, мне лучше не спешить, постоять на месте? Вдруг попросят, например, в монашество постригаться, а я не выдержу, сдуюсь через полгода или год? И что тогда? Человек как бы рассчитывает свои силы, и это правильно. Но еще есть и такое – в нем борются две любви, любовь к Небу и любовь к себе: «Я все же пойду! Нет, подожди, куда же я пойду? Я ж люблю в ванне полежать, чаю попить с бубликами, посмотреть „Comedy Club“. Пойду! Нет, не пойду…» Надо бороться с собой. Риск только тогда риск, когда есть альтернатива. Те, что рискнули, могли бы остаться на месте. Но – рискнули, и им все удалось. Неудачником в притче о талантах изображен именно тот, кто не рискнул. Решившиеся на риск стали победителями – они что-то сделали с «начальным капиталом» и принесли прибыль в 100 %. Феноменальный успех с точки зрения коммерции!

Я хочу сказать, что рисковать нужно, но делать это следует в меру таланта. Тот, кому дали два таланта, и принес два таланта, не пять. У каждого есть некая граница дерзаний. Каждый может умножить только то, что получил, но не больше. Поспешай медленно, дерзай в меру. Это как для спортсмена очень важно вовремя уйти: побеждаешь, побеждаешь, а потом чувствуешь, что следующий бой уже не выиграть, и уходишь победителем. Хотя, например, Серафим Саровский не останавливался, шел до конца. Однако таких, как он, очень мало.

Нужно воспитаться в Церкви, возрасти, встать на ноги, потом осмотреться вокруг. Должен пройти какой-то период времени для осознанного возрастания. Что такое взросление? Это пробуждение сознания параллельно с возрастанием физических сил. Силы укрепляются, сознание просыпается, появляются знания. Но это все только подготовка к тому, чтобы решить свой вопрос – понять, кто ты и зачем ты здесь. На взросление может уйти десять, пятнадцать, двадцать лет. Это очень длительный процесс.

Понять Антония Великого, живя в мегаполисе

Современный мир, особенно мир большого города, отнюдь не представляется местом, созданным для духовного возрастания. Но, раз уж нам довелось жить здесь и сейчас, хорошо бы понимать окружающую нас действительность и то, как она на нас влияет.

Сложностей у современных христиан немало. Например, общинности очень мешают дальние расстояния. Слишком далеко мы живем от церквей, много времени тратим на дорогу. В монастыре как? Колокол ударил – через три минуты я в храме (и так же было раньше в селах и городах). Потом опять бьет колокол – значит, служба закончилась, все вышли и тут же отправились в трапезную, где уже приготовлен обед. И тот, кто готовит еду, не бежит в храм на службу. Тот же, кто бежит в храм, идет в трапезную и ест приготовленное другими. Таков монастырский быт.

В миру этого нет. У нас каждое посещение богослужения – это паломничество. Наш путь к храму похож на прохождение мытарств: из трамвая – на метро, из метро – на троллейбус, из троллейбуса пешком по снегу или слякоти – в храм. И тот же круг в обратном порядке: троллейбус, метро, трамвай, дом. Дома – к плите. Это же на самом деле подвиг.

В миру все подвижники. Мирянин выбегает со своей работы и едет, с трудом добираясь, в храм. Потом отстаивает богослужение. И тут бы выйти и лечь, а он должен опять ехать в душном транспорте, иногда в час пик, а по приезде домой что-то еще делать. Если это учитель – проверять тетрадки, если мать семейства – готовить еду… Человек постоянно находится в напряжении, неестественном для себя. Поэтому и общину приходскую трудно создать. Ведь община предполагает, что все живут рядом, а здесь все далеко, всех надо вызванивать, собирать. Общину собрать нелегко.

Конечно, затрудняет современную жизнь в Церкви и общая суета, и отсутствие базовых знаний, и в принципе антихристианский быт – антихристианский характер современной западной европейской культуры, частью которой мы являемся.

Чтобы не остановиться на стадии «духовного потребительства», нужно хранить первую любовь к Богу