Духовно неправильное просветление (ЛП)

Этот дом хорош для жилья в любое время года. Гольфстрим оказывает благоприятное влияние на здешний климат, делая его чуть прохладнее летом и чуть теплее зимой. Половину заднего двора занимает огромная палуба, прикреплённая прямо к дому, и спускающаяся вниз двумя ярусами, выходящими на небольшую лужайку и великолепный вид на залив. Верхний ярус палубы соединён с задней частью дома от угла до угла. Он частично накрыт навесом типа перголы, прикреплённым к дому в виде длинных белых рёбер. Здесь находится обеденный стол под зонтом и стулья, барбекю, и пара шезлонгов. Задняя часть дома выходит на восток, поэтому здесь много утреннего солнца, а после обеда от дома начинают ползти тени.

Второй нижний ярус палубы более открыт и используется меньше. Там находятся несколько стульев, встроенная скамья, перила с одной стороны, и гамак в раме, спрятанный в тенистое место под нависающим куполом ветвей. Дальше вниз ведут ступени сквозь низкую вечнозелёную ограду к солнечной прекрасно ухоженной лужайке в четверть акра и дорожке, ведущей прямо к берегу. Двор не имеет наклона к воде, и идёт горизонтально, пока не достигает потемневшего от времени деревянного настила, наподобие пляжного, идущего вдоль всего участка побережья, принадлежащего Мэри. Плавучий док выступает на двадцать футов в залив. Лодки там нет, но иногда гости ходят в ту сторону. Внизу стоят несколько старых стульев "адирондак", на которых приятно посидеть на восходе или закате. В море видны Ориент Пойнт, остров Гардинерс и печально известный остров Плам.

***

Я всегда слышал, что "Моби Дик" это классический пример классической книги, признанный шедевр, который никто на самом деле не читал. Сидя за столом на верхней палубе в один из первых дней моего пребывания здесь, я провёл несколько часов за её чтением, и мог легко понять причину и того и другого. Разумеется, в первой четверти книги есть свои достоинства – знакомство Измаила и Квикега, переросшее в дружбу, вербовка на "Пекод", проповедь отца Мэйпла, предвестия "великого, ужасного, богоподобного" Ахаба – но она определённо тяжела и странно выстроена, и я не был уверен, что знаю, зачем я её читаю, и буду ли читать дальше.

Была уже тридцать шестая глава, позади больше ста пятидесяти страниц, когда меня посетило одно из двух восхитительных прозрений об этой книге. Сам Ахаб побудил меня взглянуть на неё пристальнее. Это была сцена, когда на уже плывущем корабле Ахаб сплачивает команду для своей цели – охоты за белым китом. Его первый помощник, Старбок, не решается превратить корабль и команду из китобоев в мстителей. Ахаб спрашивает Старбока, готов ли тот сразиться с Моби Диком:

"Я готов сразиться с его кривой пастью, и с пастью самой Смерти тоже, капитан Ахаб, если того потребует наше дело; но я здесь для того, чтобы охотиться на китов, а не исполнять месть своего капитана."

Ахаб отвёл Старбока в сторону и сказал:

"Слушай же ещё – слушай немного глубже. Все видимые предметы, друг мой, лишь картонные маски. Но в каждом событии, в каждом живом действии, есть несомненный поступок – то какая-то неведомая, но всё же разумная, сила проявляет свои очертания через глупую маску. И если можешь, рвись сквозь эту маску! Как может узник иначе выйти на волю, если не прорвавшись сквозь стену? Для меня белый кит и есть эта стена, угнетающая меня. Порой мне кажется, что за ней ничего нет. Но это не так важно."

Это изумительная, волнующая глава, и я стал с упоением читать дальше, после того, как этот абзац захватил моё внимание. Неужели он и правда это сказал, или мне почудилось? Я дюжину раз перечитывал это место. Возможно ли? Это казалось невероятным, но вот оно, чёрным по белому. "Моби Дик" сразу стал для меня очень интересной книгой.